Хоть не извиняться перед старухой — и на том спасибо.
С ней у Данте никогда не складывалось нормального разговора. Она называла его невоспитанным грубияном и бандитом, считала, что он, как мужчина, должен заботиться о Терезе и Беатрис, и в то же время открыто заявляла, что он ни на что не годен и людям должно быть стыдно принимать его на работу. Данте и не работал толком: перебивался тем, за что умудрялся ухватиться, и не сдерживался, если вдруг его пытались обмануть. Десятки раз его вышвыривали на улицу, оставив без денег. Сотни раз он получал меньше того, что действительно заработал. Тысячу раз слышал, что он должен получить образование, чтобы найти достойную работу.
У них не было денег, чтобы оплатить ему учёбу. Данте даже читал плохо, писать и вовсе не умел. У Терезы, старшей из троих, не хватало времени и сил, чтобы обучить его и Беатрис. У неё и на себя практически не было времени — Тереза постоянно работала и порой, если удавалось договориться, брала частные заказы, пусть и скромные.
Беатрис, как бы ни старалась, как и Данте не могла долго удержаться на одном месте. Но, в отличие от него, она научилась умасливать вредную старуху и стала её любимицей из всех, кто снимал комнаты в её доме. Беатрис практически в одиночку поддерживала в нём порядок, — да так идеально, что старуха могла придраться лишь в семи случаях из десяти, — и даже добилась разрешения готовить на хозяйской кухне. Туда старуха никого не пускала, а Беатрис пустила — сказала, что пироги у неё получаются чудесные, и что если Тереза вдруг будет задерживать оплату, то один такой пирог может сдвинуть срок на день.
— Это очень щедро с моей стороны, юная леди, — строго сказала старуха, когда Беатрис, обычно кроткая и послушная, осмелилась спросить, почему только на день.
Данте ненавидел эту ведьму. Он искренне считал, что она — чудовище в обличье человека, выползшая из ада, чтобы терзать смертных. С тех пор, как она согласилась сдавать им комнату, Данте преследовали одни неудачи. Он старался лишний раз не сталкиваться со старухой, но если это случалось, ему казалось, будто она своими маленькими как пуговицы глазами пытается прожечь в нём дыру. Старуха вечно находила, в чём бы его обвинить — по её мнению, даже в скрипящих дверях виноват был только он и никто другой. К ещё двум парням, живших этажом выше, она была куда благосклоннее, хотя один из них уж точно был бандитом.
Данте терпел всё придирки старой ведьмы, потому что знал — им некуда идти. Из прошлой квартиры, маленькой, но имевшей аж две комнаты и кухню, их выселили после того, как Данте разбил лицо владельцу, настойчиво требовавшего внимания Терезы. И после, когда она в слезах извинялась за его поведение, говорила, что он ничего не понимает, и намеренно убавляла ему пару лет, словно могла выдать за ребёнка, Данте кинулся на владельца ещё раз и сломал ему руку.
Пусть теперь они жили в одной комнате, за которую отдавали больше требуемого, Тереза, по крайней мере, в безопасности.
Данте в это верил.
Правда верил.
Он думал, что сможет найти хорошую работу, которая поможет содержать всех троих, пока Тереза и Беатрис не найдут себе мужей. Они красивые, умные — он же не мог быть единственным, кто видел это? — и наверняка легко очаруют любого. Тереза говорила, что все мужчины — лжецы и лицемеры, но Данте всё равно верил в лучшее. Если они удачно выйдут замуж, то больше не будут вынуждены заботиться о нём.
Он пусть и младший в семье, но всё же мужчина. Ему уже шестнадцать — он достаточно взрослый, чтобы не зависеть от двух старших сестёр, пусть все эти годы они и держались вместе и никогда не разлучались.
До тех пор, пока его не нашла Кемена.
Данте порой видел её на их улице и знал, что она живёт неподалёку, но не более. Ничего об её семье или родственниках он не слышал, да и не интересовался особо. Ему было важнее любыми способами избежать попадания на войну, что, по правде сказать, Данте удавалось в основном чудом.
Много позже он думал, что лучше бы оказался на войне. Может, тогда бы Тереза и Беатрис выжили.
Кемена, как она рассказала позже, приметила их троих сразу. Пыталась выяснить, не покажут ли они, что знают о магии и хаосе, не пообщаются ли с драу будто бы тайком. Она посещала места, где работал Данте и откуда его выгоняли, навещала текстильную фабрику, где работала Тереза, и даже соблазнила одного из молодых людей, живших этажом выше, чтобы он рассказал всё, что знал них. Вскоре она стала навещать и старуху, с которой прекрасно поладила. Только из-за этого Данте следовало догадаться, что и Кемена была чудовищем, вылезшим из ада.