Это кроткое создание не царапалось и не кусалось, даже если ее брали на руки против ее воли. Увы, малышка скоро умерла, укушенная ядовитым пауком.
Два вида мурашеедов живут только в Австралии и больше нигде. Обычный, о котором была речь, — на крайнем юго-западе пятого континента. И рыжий нумбат (у него шерсть на спине ярко-рыжая, особенно на крестце и передних лапах, которые прямо-таки красные) уцелел еще кое-где в Южной Австралии на очень небольшой территории.
И того и другого редкостного зверька лисы, невольные иммигранты из Европы, грозят быстро извести. Ночью, как лисицам в общем-то и подобает, без особого труда находят они этих возможных выходцев из эры динозавров, не приспособленных к нашим динамичным дням, и с хрустом без смущения пожирают.
Второй австралийский оригинал — сумчатый крот («оорквасмата» — на языке аборигенов), когда его впервые поймали в 1888 году, произвел не меньший переполох, чем в свое время утконос.
В самом деле, вначале его готовы были признать даже и не сумчатым, а родичем африканского златокрота, на которого он очень похож. Но потом сумку у кротов женского пола все-таки заметили — открывается она назад. По этому, а также и по зубам решили, что происхождением своим сумчатый крот близок к бандикутам.
Внешне это самый настоящий крот, со всеми подобающими атрибутами. Телосложение такое же, все четыре лапы — роющие лопаты, как у кротов (передние скорее заступы: на каждой по два больших острых когтя). Глаза и не ищите — их снаружи не видно, а внутри, под кожей, они есть, но дегенеративные, почти полностью атрофированные, не только ничего не видят, но даже свет от тьмы не отличат.
И наружного уха нет. Лишь едва приметная дырочка под шерстью.
Шелковистая, нежная шерсть не темная, как у нашего крота, а кремово-белая или золотисто-желто-красная. Она опалесцирует, как драгоценный камень. И еще в отличие от нашего сумчатый крот нор-туннелей не роет. Живет он в почве песчаной, быстро осыпающейся, копается неглубоко — лишь сантиметрах в семи от поверхности. Естественно, сыпучий песок сразу же за его голым и коротким хвостом наполняет вырытую нору. Чтобы подышать, должен этот крот, пройдя несколько метров под землей, выбираться на поверхность. Проползет немного, извиваясь червем, и снова сует острую мордочку, прикрытую на носу ороговевшем щитком, в песок, лапами рыть помогает и вмиг исчезает, словно ныряя в зыбучие пески.
Удивительно, хотя определенной биологической зависимости, по-видимому, тут и нет, что у многих землероющих, похожих на кротов животных шерсть с золотистым или серебристым блеском! У африканских златокротов и их разновидности — медных кротов, у американских мешетчатых крыс, гоферов и африканской кротовой крысы мех тоже с серебристым или золотистым глянцем.
В ноябре самки сумчатых кротов роют довольно глубокие норы в подходящей для этого почве и там, в глубине, рождают и выкармливают двух крохотных детенышей.
Два вида сумчатых кротов в Австралии: один живет в Южной Австралии второй, более короткомордый и мелкий, без ложнокоренных зубов в нижней челюсти, — в тысяче миль к северо-западу от первого.
Хищники пятого континента
— Сэр, мы поймали его.
— Кого?
— А тигра или гиену, как хотите, так и называйте.
Гаррис вскочил, бросив свои расчеты.
— Гиену? — закричал он. — Тигра?
— Да, гиену или тигра, — спокойно отвечал траппер, теребя шляпу в красных руках. — Она там — попала в капкан. Мы убили кенгуру и положили мясо вокруг. Ну, гиена и пришла. Попалась…
— Так идем же скорей!
— Как будет угодно.
И они зашагали по узкой тропинке. Она вела в горы, в самые джунгли.
«Гиена или тигр» метнулась от них, но железные челюсти капкана удержали ее. Тогда она закричала странным каким-то криком, похожим на сиплый гортанный кашель. Жалобно закричала. И притаилась. Ее ясные карие глаза смотрели на людей без злобы, бесстрастно, словно не видели их. У нее была голова волка с огромной пастью, которая открывалась очень широко. «Как у крокодила», — вспомнил Гаррис рассказы охотников. Шерсть серо-бурая, тоже вроде бы собачья, но с полосками. Шестнадцать темно-шоколадных полос, и все поперек спины, самые широкие и длинные — у хвоста.