А вот Ваню Поддубного волновало другое.
— Пацаны, — сказал он, — у Мазамета свой нос или приклеенный, как у клоуна в цирке?
Одни сказали:
— Свой.
Другие, чтобы угодить Ване, утверждали:
— Приклеенный!
Ваня долго обдумывал наши ответы. Потом махнул рукой и пошел прочь.
— Маханя ждет, — объяснил он нам («маханя» — значит «мама»).
…Биограф «Олимпия».
Волшебное здание.
Волшебные картины на белом матерчатом экране…
На этом месте теперь разбиты цветочные клумбы. А вокруг клумб асфальт. Оказывается, совсем немного места занимал биограф. Даже удивительно — как мог он уместиться на одной клумбе? Такой непостижимо огромный мир биографа, и так мало место́, которое он занимал! Это не укладывается в голове…
Ведь помню, как сейчас: огромный зал, нескончаемо длинный коридор, ведущий к третьим местам, необъятный экран, свободно вмещавший моря и океаны, горы и джунгли, поля и пустыни! Ведь все это было необозримо — без конца и края!
А эта незабываемая толчея у кассы и толчея у входа на третьи места? И всамделишный мрамор вокруг?..
Биограф «Олимпия»… Биограф «Олимпия»…
Быль это или легенда?
ПЕЧЕМ КУЛИЧИ
В феврале, самое позднее — в марте бабушка начинала сложные вычисления. Обычно они ни к чему не приводили. Тогда она открывала окно и обращалась к соседке:
— Эльпида! Эльпида-а!.. Когда в этом году пасха?
Если Эльпида выказывала неуверенность, то бабушка звала одну соседку, потом — другую, третью и четвертую. В результате устанавливалась некая дата. И все-таки бабушка Фотинэ сомневалась:
— Пасха — так рано? В апреле? А вот отец Михаил говорил — в мае. Неужели в апреле?
Если в сию «великую Пасхалию» вмешивалась мама, то все начиналось сызнова.
— Эльпида, — говорила она в открытое окно, — по-моему, не в апреле. Это в прошлом году в апреле…
В соседних домах поочередно открывались окна, в них появлялись женщины, и начиналось многоголосое, жаркое обсуждение. Хорошо, если на ту пору проходил монах брат Порфирий из команского подворья, что находилось неподалеку от нас. Он мигом разрешал все сомнения, и окна одно за другим захлопывались.
Уточнив дату, бабушка говорила:
— Очень мало времени.
Или:
— Времени — хоть отбавляй.
И еще:
— Леля, какие паски получились у нас в прошлом году, а?
— А куличи, мама?
— Куличи — так себе. Но паски не подвели.
Пользуясь выражением Льва Толстого, я бы сказал, что на кавказском наречии, а точнее — сухумском, пасками именовались высокие цилиндрические изделия из теста, яиц, ванилина, шафрана, сахара и кишмиша, а куличами — то же самое, только круглой, дискообразной формы, напоминающими в миниатюре «летающие тарелки». А творожная пасха на том же наречии называлась сырной, но она не пользовалась особым распространением из-за того, что творог требовал особого хранения. (О домашних холодильниках в те годы мало было слышно.)
— Паски? — вопрошала мама. — Моим паскам все завидовали. Еще с вечера Панджо говорил: «Госпожа Гулиа, ваша тесто до потолок поднимается». А ведь Панджо хороший пекарь.
Бабушка сказала:
— Леля, все дело в крупчатой муке. Ее достала Лиза.
— А дрожжи?
— Что дрожжи?
— От них тоже многое зависит. И от кислого молока тоже. Наш молочник утверждал: «Мое кислое молоко — лучшее лекарство для теста».
— Врет он, наш молочник. Я его просила, чтобы не лил воду в молоко.
— Что же он?
— Божился, что о воде не может быть и речи. Зачем вода, если есть молоко? — так он сказал.
— Я ему верю, — говорила мама.
— А я нет, — настаивала на своем бабушка Фотинэ.
Мама продолжала:
— Меня наперебой спрашивали: откуда такое тесто?
Бабушка сердилась:
— Как откуда? Мука — первый сорт? Первый. Желтков яичных не жалели? Не жалели. Кислого молока? Тоже. Дрожжи от Демиана — самые свежие. Формы мы мазали только лучшим маслом. Вот от всего итого и качество!
— Я так и сказала Любе.
— И что же она?
— Свое доказывала. Что я не так делаю, что надо иначе…
Бабушка смеялась:
— Пускай, пускай по-своему. И в этом году вместо паски получит булыжники. Разве можно есть ее паски? Зубы обломаешь!
Бабушку и маму захлестывали хозяйственные заботы. Паски печь надо. В этом нет сомнений. А куличи? Куличи, как всегда, пришлет Макрина Георгиевна, моя крестная мать. Надо печь только паски. Но где взять формы?..
Мама размышляла:
— Эльпида обещала. Я не люблю большие паски. А маленькие хороши только для детей. Где достать средние формы?