— Слушаю, — навострив слух, я приготовилась к огромному количеству задач. Надо ведь как-то подарки с проживанием отрабатывать!
— С десяти до двенадцати у меня разнос. По графику сегодня надо уволить десять сотрудников. Завтра десять новых принять, — буквально ввел меня в прострацию начальник, заставляя таращиться на него, как на сумасшедшего.
— Мы-то думали, у вас экспромтом это так отлично получается… А вы, оказывается, готовитесь, в план вносите! Прямо профессиональный увольнитель получается… — потерев шею, я пыталась скинуть с себя странное чувство удушения. А все Соболев и его гневный взгляд.
— Я им не мамка, а работодатель. Не хочешь на улицу? Выполняй план, — кратко пояснил мужчина сквозь зубы, после чего вздернул бровь. Мол, не могла бы я быть так любезна и заткнуться? Я кивнула и с тяжелой душой вернулась к блокноту, помечая время, указанное начальником, чертовыми рогами. — Твоя задача простая: вызывать ко мне каждого работника по очереди и успокаивать, когда те начнут рыдать. Не знаю, чаю им налей, кофе предложи... Если дело будет совсем плохо, оплати такси со счета компании.
«Теперь ты, Вика, — с тяжелой душой подумала я, — помощник Дьявола!».
Сглотнув ком в горле, я едва выдавила из себя:
— Как скажите…
— Дальше, — не давая мне даже передохнуть, мужчина заставил сжаться, — у нас три обеда подряд с потенциальными клиентами. Первый — середнячок. У него тридцать мини-маркетов по городу. С ним твоя задача помалкивать, я сам все сделаю. Он в нас заинтересован гораздо больше, чем мы в нем.
В моем блокноте появилась милая нарисованная птичка. Так я пометила нашего первого клиента, уверенно кивая:
— Поняла. Но…
— Второй, — не дал мне сказать мужчина, — серьезная шишка. У него элитные стоматологии по стране. Вот тут нам нужно будет переодеться и покупаться. Особенно тебе.
Понюхав свой новый наряд, я скривилась:
— По-вашему я дурно пахну? Сегодня какой-то день комплиментов…
Тяжело вздохнув, Соболев закатил глаза:
— Не заставляй меня пожалеть, что взял тебя, а не мужчину, — на этом моменте я рот и захлопнула, а он более спокойно продолжил. — Мои люди донесли, что он — очень чувствителен к запахам, до какого-то идиотизма. Особенно женским! И товар ему наш не так важен, как то, как от нас будет пахнуть.
— Понятно, — кивнула я, рисуя в блокноте сурового гнома. Именно таким я увидела нашего клиента по описанию Соболева, — чувствительный.
— Нет, придурковатый, — деловым холодным тоном произнес мужчина, заставляя вскинуть на него недоуменный взгляд. — Он считает, что, если у тебя плохой запах, значит, у тебя плохая энергетика. Как следствие — ты плох в работе. Если запах хороший — сработаемся.
— Как я понимаю, — зачеркивая гнома, я нарисовала вместо него колобка с косоглазием и шапкой из фольги, — об изнуряющей жаре этот человек ничего не слышал? Да и странно, что у него энергетика регулируется частотой принятия ванны... Нет?
— Именно. Там все очень запущенно, — Соболев кивнул, мол, ты поняла мою мысль. — Третий клиент нам нужен, а мы ему — нет. Сынок богатых родителей, которому кинули на голову серьезный бизнес. Он понятия не имеет, что делать с кучей бытовых баз. Пока деньги на развлечения есть, у него все великолепно.
— Так, — почесав затылок, я попыталась сформировать у себя образ третьего клиента, — зачем он тогда нам?
— У меня есть план, — на светофоре Николай Александрович посмотрел на меня с коварной улыбкой. Опустив глаза на блокнот, он попытался заглянуть: что там за каракули? Но я вовремя накрыла их сумочкой. — Через год этот молодой «бизнесмен» разорит компанию отца. Не буду вдаваться в подробности, но все те, кто успеют заключить с ним договора о сотрудничестве, получат солидные неустойки за односторонний разрыв договора.
— Понятно, — поджав губу, я с тоской посмотрела в окно, — когда животное умирает, слетаются стервятники.
Образ последнего парня в моей голове совсем не складывался. Он мог быть, как и прожигателем жизни, достойным будущего наказания, так и мальчиком, разбитым смертью отца. Того, на кого свалилась огромная ноша, и он не знает, как с ней справиться. Личная встреча явно определит ситуацию.