— Талые туши и физический труд, — поджал губы Кирилл. — Сколько?
— Сотню за вагон, — спокойно пожал плечами Семен.
— И магичить нельзя, — сморщился Кирилл.
— Нельзя. На заводе ГБ-шники. Сразу заметут, — произнес Кот и с прищуром глянул на котлету с пюрешкой. — Если заметят.
Осетренко, уже наколовший на вилку котлету, замер и внимательно посмотрел на друга.
— Что нужно? — спросил он.
— Ну-у-у-у… для начала робу какую или еще что-нибудь, что не жалко запачкать, — ответил Семен. — Еще варежки или перчатки потеплее.
— Найду.
— Еще перо с чернилами, — расплылся в улыбке Кот.
— Какими…?
Семен протянул руку, забрал у друга вилку с куском котлеты и отправил в рот.
— Желчные, — прожевав ответил он.
— Найду. Что еще?
Тут Семен задумался и спросил:
— У нас завтра что?
— Целительство. Зачет по острым отравлениям бактериального характера… Ты ведь не…
— Понос, так понос, — кивнул Кот. — Бери лекции и учебники.
— Когда?
Семен удивленно взглянул на друга и спросил:
— Киря, если ты хочешь таскать талые туши — можно вечером. Часиков в восемь. Но я предпочту таскать мерзлые и крепкие туши в варежках, чем обнимать склизкий талый кусок мяса.
— Ну, тогда после лекции и…
— Зачетов нет?
— Нет, но…
— Практики нет?
— Нету, но Ефрем на лекциях отмечает и…
— Двадцатка, — спокойно ответил Семен, зачерпнул пюрешки и отправил в рот. — Двадцатка денег, я с ним договорюсь. А ты дуй в общагу за лекциями и учебником.
— Блин, стремно… — смутился Кирилл.
— Двадцать рублей, и мы с тобой примерные студенты, что внимательно слушали лекцию, а также помогали РайонТоргу справиться с ЧП на ЖД, — развел руками Кот.
— Как ты до этого вообще додумался, — хмурясь, уточнил Кирилл.
Парень был одет в потасканую робу, со спины которой сорвали буквы «ЖКХ». Судя по оттенку под буквами — относительно недавно. Он стоял и смотрел на свои ладони, покрытые сложными рунами.
— А чего тут думать? Параллельные направленности рун взаимно отталкиваются. Две на подошвы, две на ладони. И вуаля! Туша весит по ощущениям, даст партия, десятку. — пожал плечами Семен. — Смотри только в лужу какую не влезь. Желчные чернила в универе без износостойких присадок. Расплывутся и сложишься под тушей.
— Понял, — серьезно кивнул Кирилл, направляясь к вагону за другом.
— Дальше следи за руками, — продолжил Кот. — Без перчаток будешь — руки обморозишь. Туши еще ледяные. По две не бери. Подозрительно и потеть начнешь. Вспотеют руки — поплывут руны. Снова под тушей согнешься.
— Ясно, — кивнул Кирилл и с удивлением замер, заметив молодую девушку лет восемнадцати, что спешила к ним. — А это кто?
— Катька, — остановился Семен и махнул рукой.
— Сема, привет, — подбежала она к ним. — Фура сейчас к третьему вагону подъедет.
— А чего третий?
— Там датчики начали плюс показывать. Таять начало. Наши «Абырвалги» нос воротят. Поликарп Онуфриевич очень просил вас на него кинуть.
— Надо — значит надо, — покосился на Кирилла Кот. — Знакомься, напарник мой. Кирилл Осетренко.
— Катя, — кивнула она ему, а затем глянула на Семена. Вытащив из аккуратного платьица сложенные бумажки, она протянула их ему. — Я тебе талоны на обед выбила. Ты сказал, что вас двое будет, вот я и два взяла…
— Обед — это хорошо, но лучше деньгами бы накинули, — буркнул Семен.
— Бери, лишним не будет, — шепнул ему Кирилл.
— Угу, на халяву и хлорка творогом, — буркнул Кот и забрал талоны, спрятав их во внутренний карман. Глянув в сторону ворот, он заметил показавшийся грузовик-рефрижератор. — Пошли, мясо греется.
Катя проводила их взглядом, стоя на месте с довольной улыбкой, но когда заметила, что Кирилл обернулся и глянул на нее заинтересованным взглядом, тут же отвернулась и быстрым шагом пошла в сторону управления.
— Значит так, — произнес Семен, как только они подошли к вагону. — Тут главное — правильно взять. Хотя бы одна рука должна смотреть горизонтально, ладонью вверх. Я обычно руку проталкиваю под тушу, а второй потом придерживаю. Усек?
— Усек, — кивнул Осетренко.
Кот тем временем подскочил к грузовику, открыл дверь в рефрижератор и начал махать руками. Как только тот подполз вплотную к вагону, он дал отмашку и забрался в вагон.
— Семен-джан! — послышался голос с акцентом из кабины. Спустя секунду из нее вывалился пузатый мужичок кавказской наружности. — Давай не как обычно, да? Дай покурить с дороги, чай попить…