Разговор мелочь пузатая поддерживала спокойно, только на вопросах, которые ему казались неуместными, вздёргивала бровь и кривила губы. Очень знакомая надо сказать мимика, об одном небезызвестном зельеваре напоминающая… Ну да ладно, с этим зельеваром Альбус попозже пообщается, спросит у слизеринского выползка, чего он навоспитывал?!
В ответах на вопросы мальчишка вроде бы не лгал, но и открытости и доверия в нём не чувствовалось.
Альбус ему: «Куда знаменитый шрам подевался?»
А тот в ответ, мол знать не знаю, ведать не ведаю. Дядя сказал, что в школу проводить не сможет, а он, Гарри, так распереживался, что в обморок упал. А как в себя пришёл, так шрам и исчез.[4]
Ага, как же исчезнет он, когда Альбус лично постарался, чтобы шрам получился неустраняемым! Или всё же в чём-то ошибся? Ведь чары-то на уже поджившую царапину накладывал…
«Помнит ли родителей?»
Поганец только недоуменно плечами жмёт, дескать нет, конечно, откуда ему?! Но многое о них знает, тётя Петти о сестре рассказывала…
«А очки куда подевались?»
Тот бровки домиком приподнял и объясняет, что его дядя, мистер Снейп, выдающийся зельевар, и пока новое зелье изобретал, зрение ему исправить сумел. А очки пришлось носить, чтобы у магглов лишних вопросов не вызывать и Статут о секретности не нарушать. Неудобно в них конечно было, но дядя строг, за непослушание заругал бы.
«Хорошо ли у тети с дядей жилось? Не обижали ли?»
Гаденыш глазки потупил: благодарствуйте, хорошо жилось. Сладко елось, крепко спалось. А разве вы, господин директор, оставляя младенца на попечение тетушки, допускали мысль, что может быть иначе? — и вроде бы дёргает уголком губ, пряча ухмылку! Щенок!
Альбус с другой стороны зайти решил, словно невзначай спросил: «Должно быть ты, Гарри, мечтал поступить на Гриффиндор, факультет благородных и отважных?! Может сделать исключение и перевести?»
Тот глазёнки испуганно вытаращил и ну отнекиваться, типа: Что вы, что вы! Он-де мальчик тихий, мирный, а отвага любовь к риску предполагает. Нет-нет, он не склонен! И разве на других факультетах благородство не в чести?.. — и тут же ехидно вздёрнутая бровь! Гадёныш!
Альбус улыбочку позаботливее натянул: «Не заплутал ли ты, малыш, отыскивая директорский кабинет?»
Тот словно только этого вопроса и ждал: «Вовсе нет, господин директор. Попросил старосту объяснить дорогу и без проблем добрался. А разве старосты не для того нужны, чтобы за порядком следить и младшим помогать?» — и хлоп-хлоп пушистыми ресничками, а в глубине глаз усмешка прячется… или показалось?..
А он-то, Альбус, так рассчитывал, что эта сопля зелёная часок-другой по коридорам побегает и с полным осознанием собственной вины и никчёмности к нему в кабинет приползёт извиняться и каяться! Даже портретам запретил правильную дорогу подсказывать, и Роули заранее с поручением услал подальше из школы… А этот старосту видите ли попросил дорогу объяснить. Да он после Северусова воспитания вообще должен был бояться лишний раз рот открыть! Ну погоди, мастер-зельевар, за всё ответ держать будешь!
«Не желаете ли, молодой человек, чайку испить? День-то был утомительный, а молодому организму калории требуются!»
И снова в ответ: «Ах спасибо-спасибо, но вот прямо по пути сюда целый пакет конфет скушал, вот аппетит и отшибло. И нет, пить тоже совсем не хочется, конфетки кисленькие были…»
Альбус уже и так и сяк пытался, хоть как-то мальчишку подтолкнуть, заставить тяготами, сомнениями и обидами своими поделиться, а тот глазами хлопает и лопочет, что его всё устраивает.
Не удержавшись, решил легилименцией прощупать, Поттер поморщился и за голову схватился: «Ой, господин директор, чего-то у меня голова закружилась и в ушах звенит. Должно быть от переутомления». Альбус ему на радостях уже и чашечку с чайком сдобренным Веритасерумом подвинуть успел, но…