— С ним все в порядке. Он хорошо проводит время у бабушки с дедушкой. Как ты себя чувствуешь? Отвечай, только честно.
— Немного покалывает в груди. — Моррис потер то место, где была рана. — А так я чувствую себя отлично.
— Хорошо, — Шейла с облегчением вздохнула. — Ты куда-то собирался?
Моррис посмотрел, закрыта ли дверь. Габриелла — единственный человек, кто их слышал, но она не помеха.
— Жизнь маленького мальчика все еще в опасности, — начал он. — И я должен выполнять свои обязанности.
— Фиби сказала, что ты сделал уже достаточно, — сказала Шейла.
— Сколько ты простояла за этой дверью? — Деррил мысленно вспоминал разговор с Фиби и Лео, опасаясь, что жена могла услышать его за дверью операционной.
— Достаточно долго и узнала, что ты им больше не нужен. Ты нужен мне. И своему сыну, — добавила Шейла.
Инспектор старался не смотреть в сторону Габриеллы. От присутствия чужого человека он почувствовал себя как-то неловко.
— Снова начнем говорить об обязанностях полицейского? — любезно поинтересовался Моррис.
— В это время у нас по плану должен быть романтический ужин, — напомнила ему Шейла.
— И он у нас будет. Обещаю. Сперва мне надо выйти отсюда.
— Врачи тебя не выпустят из больницы.
— Думаю, они так заняты, что не заметят моего отсутствия, особенно если моя жена начнет громко требовать, чтобы меня выписали, — пошутил Деррил.
— Насчет этого у меня большие сомнения. — Шейла обернулась к Габриелле, ожидая ее поддержки.
Габриелла лишь пожала плечами.
— Я посмотрю, что можно сделать. — Шейла еще раз обняла его. — До моего возвращения никуда не уходи.
— Куда я могу уйти? — Деррил показал на одеяла и больничный халат. — Под эти тонким халатом у меня ничего нет.
— Не дразни меня, — игривым тоном промолвила жена.
Теперь Деррилу было по-настоящему неловко от присутствия чужого человека.
— Вас вряд ли отпустят, — сообщила ему Габриелла, как только Шейла вышла. — Врачи даже не знают, что вы пришли в сознание.
— Не могут же они задержать меня, — Деррил пожал плечами. — Вы поможете мне с этим? — Он указал на провода и трубки, торчавшие из разных частей его тела.
Габриелла стояла в нерешительности, затем сдалась и все открепила.
— К тому же они заняты после землетрясения. — Он почувствовал себя свободным. — Много людей пострадало?
— Очень много, — вздохнула Габриелла.
— Что ж, мы займемся этим. — Деррил направился к брюкам, висевшим на дверях. Рубашки там не оказалось, и он понял, что ее разрезали на куски.
Инспектор застенчиво надел брюки, не снимая халата.
— Какой силой вы обладаете? — поинтересовалась Габриелла.
— Некоторые говорят, что моя сила заключается в обаянии.
— Нет, я серьезно, — улыбаясь, сказала она. — Какова ваша роль во всем этом?
— Формально у меня нет роли. — Деррил сел на постель, чтобы надеть носки и ботинки. — Я простой смертный.
Наступила пауза. Похоже, Габриелла обдумывала свой следующий вопрос:
— Тогда зачем вам подвергать свою жизнь опасности? У вас есть другие обязанности — жена, ребенок.
— Внесите в этот список еще и мою работу. Если откровенно, то начальник все время недоволен моими действиями.
— Тогда зачем вам такая работа? — не унималась Габриелла.
— Хороший вопрос. Жаль, что я не знаю ответа. — Деррил пересек комнату и открыл дверь. — Теперь можете войти, — обратился он к Фиби и Лео, стоявшим в коридоре.
— Тебе лучше? — спросила Фиби.
— Более или менее. Почему вы не вошли, когда вышла Шейла?
— Мы хотели дать тебе и Габриелле возможность поговорить. — Фиби посмотрела на студентку-медичку. — Деррил уговорил тебя пойти с нами?
Габриелла растерялась:
— Как ты догадалась?
Фиби одарила Деррила улыбкой:
— Это его конек.
ГЛАВА 17
— Можно мне взять меч? — с волнением попросил Тайлер. Пайпер раздавала вещи, которые собрала на чердаке, и уже хотела отдать меч Рафаэлю.
— Прекрасно, — заметила Мюриель. — Символы огня и ветра взаимозаменяемы. Тайлер может взять меч, а Рафаэль — жезл.
— Но я хочу меч, — в шутку пожаловался Рафаэль. И все рассмеялись в первый раз после того, как Фиби и Лео вернулись вместе с Деррилом и Габриеллой.
Когда они появились и все четыре стихии впервые сошлись вместе, помещение буквально трещало от избытка энергии. На какое-то мгновение всем показалось, что даже бушевавшая на улице гроза чуть поутихла.