Алька учится. Молодец. Проела мне всю плешь советами, как удержать мужчину, и предложила жить всем вместе. Представил, поржал. Ну его нахуй. Мне одному легче, думаю, так и останется.
Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. Пьяный Сет, сидящий на капоте своей машины с бутылкой виски. Почти поэзия, если бы не я после суток и Клим из командировки.
Забираю из ослабевших пальцев полупустую бутылку, выливаю ее содержимое ему на голову, пока он в немом ахуе прикольно хлопает глазами.
- Перестань, - просит Клим, пока я отбрасываю бутылку в сторону. - Я не буду закапывать его труп.
- Тут бросим, - предлагаю как вариант, доставая зажигалку.
- Януся, ты знал, что у кита самый большой хуй? - пьяно изрекает Зверь и я очень рад, что это первый раз, когда он так безбожно пьян, второго такого раза моя психика не выдержит.
- Завидуй молча, - устало выдыхаю. - Клим, помоги в машину закинуть, - прошу, стягивая с животного пиджак и закидывая его на заднее сидение авто, куда потом следом летит Сет. Видели бы вы лицо Клима, когда Сет по ошибке обнял его. Я думал его стошнит. И считайте меня эгоистичной скотиной, но был рад такой реакции.
- Сам доедешь? - спрашивает у меня, прикуривая.
- Нет. Водить не умею. Поехали к тебе.
- А это?
- И это к тебе.
- Нет.
В этот момент пьяная морда Сета прилипает к стеклу и начинает улыбаться. Мне стало страшно, Клим давит улыбку и снимает все это на телефон. Припомнит же. У Сета тоже видео наподобие есть, где Клим на лавке спал, а потом в луже, куда мы его освежиться скинули. И не встал же и пошел... поплыл, причем брасом!
В общем, утро было чудным. Клим как всегда изучает бумаги, я сижу за столом, тусуя его идеально выложенные листы бумаги, потом получаю пиздюлей, Клим матеря меня вполголоса, раскладывает все обратно, а когда вновь уходит в изучение бумаг, от которых меня уже тошнит (и да, мне не хватает внимания), вновь все перекладываю.
Сидим. Психанув, забираю у Клима папку и швырнув ее в воздух, устраивая мини ураганчик.
- Что ты за мудак такой, а? - спрашивает сквозь зубы и не может скрыть улыбки.
Сам склоняется ко мне, подцепляя мой подбородок двумя пальцами, и пока я строю из себя невинную овечку, он все ближе к моим губам... Щелчок снятого предохранителя убивает все игривое настроение.
- Разбежались по сторонам - это раз, какого хуя я здесь и где здесь - это два, и почему я вижу рожу Этого с утра, да еще болея с бодуна - это три? - осведомился Сет, садясь на кровати и наставляя на Клима ствол.
- На хуй иди - это раз, пить меньше надо - это два, тебе по жизни не прет - это три. Еще вопросы, пожелания, предложения? - ухмыляется мент, а мне так захотелось отойти подальше с линии огня.
- За минералкой метнись.
- Уже лечу, дорогой, - и гордо вскинутый вверх средний палец.
Сет, ответив ему не менее дружелюбной улыбкой, встает с постели (вот мне бы так с бодуна бодрячком скакать, хотя, возможно все дело в качестве спиртного), подходит ко мне (уже неладно) и, обняв со спины, прижимает к себе.
- Да что ж тебя так распидорасило-то последнее время, - возмущаюсь, откидывая конечности Сета с моих выступающих округлостей, и очень пытаюсь не заржать, когда он начинает что-то "милое" шептать мне на ушко.
В этот раз разошлись миром, да и то только потому, что мне пора было на работу, а Алька, вопящая, что в ее дом притащили Это, почти грохнулась в обморок. Сет такого ультразвука не пережил, да и Клим начал звереть, видя, что девку обижают (а что, Сет ей всего пару слов сказал касательно ее места, за что получил от меня, нее и почти Клима в ебло, Клим не успел, запнулся об меня), в общем, разошлись.
К чему я все это веду... Если честно сам не знаю. Читать морали по поводу что правильно, а что нет - не буду, права такого не имею и живу как могу, не опираясь на общепринятые рамки. Возможно, не сложись моя жизнь подобным образом там, в детстве, сейчас я бы был совсем другим человеком, ходил бы в универ, гулял с девушкой, стремился создать семью, а не бежал от этого понятия, для меня - клейма. Вся моя жизнь - сплошная насмешка судьбы. Насмешка — это шутка, которая обижает, раздражает вас или ставит в неловкое положение. Могу смело сказать, меня столько раз ставили в неловкое положение, причем, как в прямом, так и в переносном смысле, обижали, ранили и сейчас, твердо стоя на ногах, могу сказать, что ломали. Но я не сдался. Не смог. Хотел. Много раз хотел, но не смог. Виной тому стержень внутри или, может быть, врожденный эгоизм... может ответственность перед братом, которую все же чувствовал, даже покидая детдом, или боязнь казаться слабым в своих же глазах, я не знаю. Я. НЕ. ЗНАЮ.
Мною было совершено много ошибок, много грехов и не за один из них мне не стыдно, потому что этот выбор я сделал сам. Я не умею плакать, хотя сидя на могиле покойной бабы Мани, я рыдал как ребенок, не зная, что за мной наблюдают две пары глаз. Да, потом мне было стыдно, но в тот момент я ненавидел себя за то, что привязав к себе человека, не смог защитить. Это был хороший жизненный урок, въевшийся мне в память до конца дней.
И я бы и рад сказать, что у меня все чудно и замечательно, что радуюсь жизни... что за бред? Судьба по-прежнему испытывает меня на прочность, будто готовя к чему-то грядущему, будто предостерегая, что счастье не может быть вечным и нужно ценить то, что есть, тех, кто рядом... И я ценю. Каждой клеточкой своей души, каждым вздохом я благодарен тем, кто по прежнему со мной, хотя иной раз и отталкиваю их грубым словом или эгоистичным поступком.
Я это, че сказать хотел, вы не бойтесь испытаний. Никогда не бывает все гладко и ровно и даже самая черная полоса - это всего лишь начало белой. И да, после белой велика вероятность, что будет вновь черная, а потом белая, а потом снова черная и в конце жопа... никто не застрахован от подобного. Главное, верить в себя, рассчитывать на свои силы, потому что если не Ты, то никто тебе помогать не станет, потому что нахер это никому не надо.
Верьте в себя.
Я все сказал.