§ 60. Добро, которое признаётся целью мира, определяется Кантом лишь как наше добро, как моральный закон нашего разума, а единство человека с миром не идёт дальше согласования его морали с нравственными устоями общества и с объективностью вообще.
Третье отношение мысли к объективности: непосредственное знание
§ 61. Этот раздел посвящён, главным образом, философии непосредственного знания Ф.Г. Якоби. Позднее это направление философии получило название иррационализма.
§ 62. Якоби понимает познание как получение знания об одной конкретной вещи и как переход от этого знания к познанию другой вещи. В этом случае каждый предмет будет обуславливать собой существование другого предмета. Объяснять и понимать, согласно установке Якоби, означает показать, что существование одной вещи обусловлено существованием другой вещи и т.д. Следовательно, всякое содержание знания является обусловленным другим знанием и зависимым от него. Всеобщие представления (Бог, мир) лежат вне механизма такой связи, поскольку такая связь ограничена познанием только конкретных предметов.
Познавая реальные предметы, мышление производит категории – всеобщие определения вещей. Каждая категория устанавливает свою специфику через своё соотношение с другими категориями, но через это же соотношение она и ограничивает самою себя. Качество – это только качество и ничего более; количество – это только количество и не более того; бытие – это бытие, акциденция – это акциденция; и т.д. Через соотношение друг с другом категории устанавливают свою собственную специфику, но при этом они остаются в отрицательном отношении друг к другу и не обретают положительной связи между собой. Отталкиваясь от такого агрегата категорий, мышление никак не может прийти к всеобщим предметам разума: Богу, миру, духу. Если всё же наше мышление попытается помыслить такие всеобщие представления посредством разрозненных и ограничивающих друг друга категорий, то оно превратит их (Бога, мир) в нечто обусловленное и ограниченное.
Здесь важно обратить внимание вот на что. Вся прежняя метафизика относила категории исключительно к онтологии. Кант поместил их в мышление, в логику, в результате чего он низвёл их на уровень субъективных произведений мысли. Якоби же выводит происхождение категорий из окружающего нас мира. Познавая вещи реального мира, мы не только устанавливаем взаимообусловленность их существования друг другом, но и выводим их всеобщие определения – категории. В философии Якоби природа категорий уже двойственна: они взяты из природы и сделаны достоянием мышления!
§ 63. Философия Якоби утверждает, что главным определением человека является наличие у него разума. Содержанием разума является знание о Боге. Но поскольку всё наше познание должно ограничиваться только чувственными восприятиями, постольку такое знание не может привести нас к всеобщим предметам (Богу). Тогда откуда же в нас берутся знания о Боге? Они даны нам непосредственно, - считает Якоби. Следовательно, все знания о Боге являются непосредственным знанием. Это знание в нас просто есть и мы верим в его истинность. И не надо более никаких его доказательств.
§§ 64-65. Непосредственные знания достоверны. Раз в нашем сознании присутствует представление о Боге, значит, мы должны верить в то, что он существует. Своеобразие этого утверждения состоит в том, что оно не нуждается в доказательстве, т.е. не нуждается в опосредствовании его другим знанием. Оно принимается на веру как факт. Но такая точка зрения возможна лишь тогда, когда человек вовсе не преследует цели познания природы предмета, поскольку сама практика достижения этой цели является как раз таким опосредованием.
§ 66. Знание, понимаемое как непосредственно присутствующий в нас факт сознания, переносит наше внимание в сферу психологии людей. Людям, довольствующимся обыденным сознанием, часто дело представляется таким образом, что они, якобы, имеют в себе какие-то непосредственные знания, которые появились в их головах неведомо откуда: то ли были заложены с рождения, то ли пришли откуда-то свыше. Те истины, которые явились результатом долгих, сложных и, конечно же, опосредствованных размышлений, представляются обыденному сознанию как появившиеся в нём сами собой. То, что Земля вращается вокруг Солнца, а Луна вокруг Земли, мы с помощью взрослых начинаем осознавать ещё в раннем детстве. А вот то, что для обретения этой истины потребовались тысячелетия раздумий, самопожертвования, научные опыты и расчёты, об этом мы как-то не вспоминаем. Как не вспоминаем и о тех дуэлях, на которых в известные периоды формирования народов погибли многие молодые мужчины, своей кровью писавшие кодекс чести человека. Мы-то теперь знаем о своей чести и о своём достоинстве, и даже знаем, что их можно защищать в соответствии с действующим законодательством, и это знание как бы непосредственно присутствует в нас. Что же касается тех дуэлянтов, то их самопожертвование представляется нам теперь достаточно глупым и даже вовсе не связанным с современными нравами.