«Ну кто просил ее приезжать? Столько лет все было хорошо!» - мысленно повторял Глеб, как мантру, одни и те же слова.
Он был готов удавить ее, лишь только увидел сегодня в отцовском кабинете: глаза на мокром месте, наверное, расплакалась бы, не увидь она его. Просто постеснялась закатывать концерты при нем – знает, что он их не выносит. Худющая, маленькая, бледная настолько, что вызывает зависть у фарфоровых статуэток – ну разве можно быть настолько непривлекательной?
Хуже выглядела только прошлой ночью, когда Глеб застал ее спящую на террасе. Он тогда безумно перепугался, решив, что она хотела счеты с жизнью свести – сидела с опущенной, как у куклы головой и не реагировала на его призывы, пока не закричал. Глеб невольно поежился, припомнив насколько холодной была ее кожа.
Сколько всего он хотел ей высказать, да только не смог – будто специально разрыдалась, а Глеб с детства ее слез не выносил. Всегда так было – еще будучи крохой с двумя торчащими хвостами, если действительно плохо было - притихнет где-нибудь, что не найти, насупится и ревет, как побитый котенок. И сейчас, вроде уже почти тридцатилетний мужик с закаленными нервами, не выдержал этой душещипательной картины.
Как могло такое случиться, что, появившись в его спокойной размеренной жизни через семь долгих лет, вот так просто перевернула весь привычный уклад? Еще и новость про инвалидность выбила из колеи. Где справедливость у жизни? Почему именно ей такое выпало?
Глеб опоздал на важную встречу с новыми заказчиками, но он мог себе позволить и не такое. В его отсутствие их развлекал Роман – у него определенно были способности заговаривать другим людям зубы. Встреча с ними прошла удачно, контракт был в кармане.
-Герман, браво! – Роман показательно громко захлопал другу, когда они вернулись в его кабинет.
-Если буду нуждаться в одобрении – сообщу.
-Не надо пытаться меня укусить, грозный шеф, - Роман, полностью уверенный в своих действиях, достал из скрытого в большом книжном шкафу бара бутылку дорогого коньяка, шустро разлил его по бокалам и на манер фокусника подтолкнул стакан с горячительной жидкостью по стеклянной поверхности стола. Проскользив, бокал оказался точно в руках начальника.
-Выпьем же, дружище, за процветание бизнеса! – отсалютовав, Роман залпом поглотил порцию коньяка и тут же налил новую, - ты чего такой хмурый?
-Было бы в жизни так же легко, как в бизнесе.
-А то у тебя не так! Ну? И кто же мучает твое несчастное сердце? – Рома забросил ногу на ногу и было не понятно в каком он настроении – серьезном или же шутливом.
-Новоиспеченная родственница, будь она не ладна, - Глеб залпом осушил свой первый стакан в то время, как Роман наполнял свой уже в третий раз.
-Ах эта… Как же ее, запамятовал, - он пощелкал пальцами, пока не вспомнил, - Соня! Ай нет, погоди, как ты там ее назвал… Страшилка! Когда она успевает тебе надоесть?
-Успевает, да еще как. К тому же оказалось, что после аварии сидит в инвалидке. Теперь и послать неудобно.
-Тиран для бедной сиротки в инвалидном кресле, - протянул Роман задумчиво, -. Главный антагонист года!
-Да она постоянно крутится где-то рядом. Родители попросили довезти ее до дома из центра, сажают ее за стол ужинать, как будто нельзя отнести тарелку ей в комнату…
-То есть ты хочешь посадить ее в темницу и ждать, пока не придет прекрасный принц и своим поцелуем не поставит на ноги?
-Просто не хочу с ней пересекаться. Она выводит меня из себя одним взглядом.
-Даже интересно посмотреть на эту Соню, - мечтательно протянул Рома, - самого Глеба Городецкого умудряется вывести из себя! – за эти слова Рома и получил в лоб скомканным листом бумаги, талантливо изобразил смертельное ранение, сполз с кресла и ковыляя из последних сил, вышел из кабинета.
Настроение Глеба чуть улучшилось, общение с другом всегда поднимало его боевой дух. Он даже успел расписать вечернюю почту, которую боязливо принесла ему запуганная Катенька. А возвращаясь под вечер домой, Глеб столкнулся у лифта с незнакомой ему девушкой: худенькая брюнетка с выразительными колдовскими глазами и фарфоровой кожей сразу же привлекла его внимание, к тому же он ее не узнавал, хотя припоминал всех сотрудников.