Главное – усыпить его бдительность. Вырваться из этого проклятого заброшенного дома и от этого жуткого мужчины с волчьими глазами и пистолетом! А там уж я прямой дорогой к нашему участковому!
Он написал нужное, заставил меня выучить это наизусть, а потом сжег лист бумаги. Главным пунктом в этом списке, разумеется, были лекарства, которые ему ой, как были нужны. Несмотря на то, как он держался, его ножевое ранение было очень и очень серьезным.
Разумеется, ничего из этого делать я не собиралась, а собиралась сразу же сломя голову нестись в участок, но волей-неволей пришлось запоминать.
Уже на самом пороге остановил меня, крепко, до боли сжав мое запястье.
– Если ты собралась прямо сейчас идти в полицию и рассказать обо мне, учти – у людей, которые надумали сжить меня со света, менты куплены. С вероятностью в девяносто девять процентов тебя уберут, как лишнего свидетеля. Подумай хорошо, девочка, ладно?
Менты куплены? Господи, да что он такое сказал? Во что я вляпалась? И почему он так чертовски, дьявольски красив?
– Как вас зовут? – как во сне, спросила я и тело пробрала дрожь.
– Можешь звать меня Вольф, - ответил он.
ГЛАВА 4
ГЛАВА 4
– Ты только посмотри на это! – Олька шлепнула на стол раскрытый глянцевый журнал, со страницы которого белозубо ухмылялся Глеб Рудной, и деловито уселась напротив меня.
Я осторожно потрогала изображение и тут же одернула руку, словно обожглась. С уложенными волосами и в темно-синем костюме-тройке посреди какого-то роскошного интерьера он был просто неотразим.
– Входит в десятку самых завидных холостяков России, - мечтательно протянула подруга. – Нет, ты почитай, почитай – особенно про его недвижимость. Небольшой домик в Майами, например.
Про дома и машины Глеба мне было неинтересно. Зато я с восторгом узнала из статьи, что он активно занимается благотворительностью – помогает детям, бездомным, пожилым людям и даже животным.
До чего же он славный! Сразу видно, сердце у Глеба очень доброе. Не то, что у некоторых мужчин, которые приставляют к головам девушек пистолеты…
– Что-то ты сегодня какая-то не такая, - пригляделась ко мне Оля. – Тоже в сегодняшнем кастинге на царевну участвовать, собралась?
Разумеется, дело было вовсе не в «Царевне-лягушке».
Ни к какому участковому я после случившегося в заброшенном доме не пошла. Стоило вспомнить светло-желтые глаза мужчины с непривычным именем Вольф, и меня прошибал холодный пот.
Но, даже если б и не это, я не подумала участвовать в сегодняшнем кастинге. Какая из меня звезда реалити-шоу? Вспышки камер, пристальное внимание огромной аудитории, которая будет разглядывать тебя как будто под микроскопом – я и подумать о таком не могла.
Я вон, лучше, и правда, за Ольку поболею. Вот она – настоящая царевна. Высокая, статная, с соболиными бровями, малахитовыми глазами и длинными прямыми темными волосами – прямо Хозяйка Медной Горы.
– Что ты, что ты… - замахала руками я и занялась ее ногтями.
Поначалу, когда я только поступила в Колледж по парикмахерскому искусству на мастера по маникюру, и отец, и Наталья Семеновна, и многие деревенские восприняли это, как блажь. Посмеивались. И кому в нашем селе маникюр может потребоваться? Старой Антоновне?
Однако, ко всеобщему удивлению, клиентура в Ларюшино для меня нашлась быстро – первой ко мне на маникюр явилась директор нашей школы, затем жена председателя. Затем потихоньку потянулись и остальные. Отец и мачеха перестали переглядываться. У меня даже сформировался круг постоянных клиентов, и я устроила дома, у окошка, свое рабочее место, которое очень любила.
Конечно, мой доход был совсем небольшим. Пока он весь уходил на кредит, который я взяла на оборудование, но через полгода я думала рассчитаться с долгом.
Правда, Ольке я, конечно, всегда делала маникюр забесплатно.
Ну а сегодня особенно постаралась, превратив ее ногти в изумрудно-золотистое чудо.
– Улечка, ты просто прелесть! – восторженно воскликнула лучшая подружка, чмокнув меня в щеку. – Ты же пойдешь со мной, чтоб поддержать?