Гидра убивать меня не стала. Зло постреляла глазами, но потом поверила, потому что не заметить мою реакцию на прикосновения Ривары было невозможно. Я шарахалась от него, как черт от ладана. Я никак не могла привыкнуть к перемене его настроения, хотя подленькая мыслишка, что я этого сама когда-то хотела, все-таки закрадывалась в мою голову.
- Слушай, может он переосмыслил свое поведение и понял, что жить без тебя не может? - предположила Гидра, когда в столовой Ривара уселся напротив меня и стал пристально смотреть. Аппетит испортился сразу, но пересесть было некуда, поэтому я загородила лицо руками и отвернулась.
- Гидра, мы сейчас говорим о Риваре, - я скорчила рожу. - Мне нужно напоминать, кто это такой?
Подруга наградила его долгим оценивающим взглядом.
- Давай зайдем с другой стороны - что ты теряешь? Парня у тебя нет, обязательствами никакими не связана, поиграй с ним, попользуйся. Когда надоест - отрежешь и все.
- Вазентрап, ты сама уже один раз доигралась, - не выдержала я. - Понравился тебе результат?
Гидра надула губы.
- Что, если я снова его полюблю, и резать потом придется по живому? Есть же в нем и хорошее помимо того, что он редкостная скотина.
- Тогда сразу ему скажи, что он зря старается. Хотя, мне кажется, он просто так не отстанет.
На самом деле Гидра просто озвучила мои мысли. Ривара явно поставил перед собой цель, и пока не добьется ее, мне придется с ним бороться. Может, опять с кем-то поспорил? Если это так, я его кастрирую голыми руками. Раздражает меня его манера портить людям жизнь.
- Кстати, ты так и не похвалилась, что тебе подарили на концерте? - напомнила Гидра.
Естественно, я забыла про свой приз - слишком уж был насыщен тот день из ряда вон выходящими событиями. И тренировка, и танец с Агелларом, и предложение Ривары. Больше всего из этого списка меня впечатлял факт, что тренер согласился составить мне компанию. Удивительно и то, что у меня хватило смелости пригласить его. Мне понравилось то ощущение, когда медленно кружишься в кольце сильных рук, а в сантиметрах от тебя гулко стучит горячее сердце. И чувствуешь себя такой маленькой, хрупкой, но очень защищенной. Об этом подсознательно мечтает каждая из нас - быть в безопасности рядом со своим мужчиной. Наверно, повезет женщине Агеллара, у нее этого ощущения будет хоть отбавляй.
Мысль цеплялась за мысль, воспоминание за воспоминание, и в моей памяти всплыл момент, когда тренер заплетал мои волосы. Даже отец всегда психовал, когда ему приходилось меня расчесывать, а Агеллар отнесся к этому спокойно, тем более, он сам предложил сделать мне прическу. Какой, все-таки, разносторонний человек.
- Лиа, я уже пять минут жду, а ты сидишь и молча улыбаешься в пустоту. Тебе подарили частный самолет?
- Умеешь ты вернуть человека на землю, - проворчала я. - Не смотрела я, что мне подарили. Честно сказать, я даже не помню, куда я этот приз положила.
- Ну ты даешь, - выплеснула руками подруга. - Если все-таки найдешь - не забудь мне написать.
- Хорошо, - пообещала я.
Дома я перерыла все, что только можно. Конверт словно сквозь землю провалился. Я уже отчаялась, но на глаза мне попалась сумка, в которую я поспешно затолкала реквизит.
На приз зрительских симпатий было страшно глянуть. Грамота вообще представляла собой крайне жалкое зрелище, и я даже хотела ее выкинуть. Потом мне стало интересно ее содержание, я разгладила её и полюбопытствовала. Все кратко и лаконично - награждается такая-то за участие в том-то. Внизу подписи членов жюри. К ним я присмотрелась особенно внимательно. Если подпись Лагерры я знала наизусть, куратор Маркел ограничилась первой буквой фамилии, подписи проректора и Покровен встречаются на всех официальных документах, поэтому не могут быть не знакомы. На росчерке Агеллара я остановилась куда подробнее. Он даже подписался черной гелевой ручкой, вновь подтверждая свою страсть к этому цвету. Почерк с резким наклоном вправо, сказывается владение двумя языками, причем каждая буква - словно произведение искусства, сплошь с завитками и виньетками. И смотрится его подпись куда богаче и ярче, чем подпись самого проректора.
Мне в глаза бросилось и еще одно - моя фамилия была вписана в пустую графу той же самой черной ручкой. Мои подозрения оправдались, своей маленькой победой я обязана тренеру. Хорошо, если она была заслуженной, но, мне кажется, Агеллар не тот человек, который может оценить неоправданно. А там - кто его знает. Всё же я решила грамоту не выбрасывать, разгладила ее утюгом и повесила на стену.