Юрист встал со своего места, словно ожидая, что лейтенант присоединится к нему.
Джек взглянул на лейтенанта:
— Вы будете слушать человека, который не является вашим адвокатом, или будете отвечать на мой вопрос? — спросил он.
— Не вижу, как он может должным образом ответить на ваш вопрос, — заметил военный юрист.
— Нет, нет, — возразил лейтенант. — Я хочу ответить.
— Вы не обязаны этого делать, — напомнил ему Кессинджер.
— А вы не обязаны оставаться, — заявил в ответ лейтенант.
Капитан Кессинджер медленно вернулся на свое место рядом со свидетелем. Лейтенант посмотрел на Джека и сказал:
— Вообще-то Линдси Харт мне даже нравилась. Когда она принимала лекарства.
— Лекарства?
— Ну да. Стоит ей пропустить прием — и все. До свидания.
— Лекарства от чего?
— Не знаю. Оскар никогда не вдавался в подробности, но, если хотите знать мое мнение, я бы сказал, что у этой женщины биполярное расстройство.
— Что заставляет вас думать так?
— Многое, очень многое. Но позвольте, я приведу вам всего один характерный пример. Она показывала вам свой фокус с сотовым телефоном?
— С сотовым телефоном?
— Да. Когда она открывает телефон и демонстрирует номера, которые хранятся в ее адресной книге. Всех этих важных шишек, которым, по ее словам, она может запросто позвонить.
Джек ничего не ответил, но выражение его лица говорило само за себя.
Лейтенант улыбнулся:
— Ага, она-таки проделывала эту штуку для вас. Так я и знал. Хотя в Майами она не должна была произвести такого впечатления, как на меня здесь, на Кубе. От сотовых телефонов немного пользы в Гуантанамо, так что странно было уже то, что она повсюду носила его с собой. Однако знакомство с Нэнси Милама — это и в самом деле нечто. О да, тот случай, когда Линдси Харт собирается взять свой сотовый телефон и позвонить Нэнси Милама! Вы знаете, кто такая Нэнси Милама?
— Линдси сказала мне, что она замужем за председателем Объединенного комитета начальников штабов.
— Да. Была замужем.
— Они развелись? — спросил Джек.
— Угу. Тони Милама вдовец. Его жена Нэнси умерла три года назад.
Джек лишился дара речи.
— Так что позвольте вам кое-что объяснить, мистер Суайтек. С моим другом Оскаром случилась страшная вещь. Но, по правде говоря, я больше беспокоюсь о его сыне, которому придется жить рядом со своей чокнутой мамашей.
Джек по-прежнему не мог вымолвить ни слова.
Лейтенант бросил взгляд на военного юриста и сообщил:
— А теперь, думаю, самое время мне вернуться к работе. — Он оттолкнулся от стола и встал, юрист последовал за ним.
— Благодарю вас за то, что нашли для меня время, — сказал Джек.
Лейтенант остановился у двери:
— Всегда пожалуйста. — Казалось, он уже готов был двинуться дальше, но тут вдруг добавил: — Хотите один маленький совет, мистер Суайтек?
— Валяйте.
— Не знаю, чего вы ожидали, когда ехали сюда. Но здесь, на Гуантанамо, у нас есть два основных правила. Первое гласит: самые важные вещи одновременно и самые простые.
— А какое второе?
Тот криво улыбнулся и продолжил:
— А простые вещи всегда самые трудные.
Джек про себя добавил «аминь», стараясь ничем не выдать своих мыслей, а оба офицера коротко рассмеялись и вышли из конференц-зала.
Глава шестнадцатая
Гектор Торрес стоял в ожидании у причала для яхт. Прокурору было необходимо встретиться с Алехандро Пинтадо, причем это нельзя было сделать просто так: взять и пригласить его к себе в прокуратуру. Люди, подобные Пинтадо, не приходят к вам на допрос. Это вы должны идти к ним, даже если вы привлекли к суду женщину, которая убила их сына. Впрочем, сознавая и собственную власть, Торрес не был расположен садиться за руль своего десятилетнего «форда» и ехать к феодальному замку Пинтадо, подобно какому-то жалкому служащему, который явился искать расположения у короля кубинских рестораторов. Они согласились встретиться на нейтральной территории, но Пинтадо и сюда прибыл с присущим ему шиком.
К причалу подошла яхта под названием «Гаттерас 86 конвертибль» — восемьдесят шесть футов роскоши и удовольствия, стоившая во много раз больше скромного жилища прокурора в городке Хайалиа. Один из членов экипажа помог Торресу подняться на борт и провел через кормовую палубу в салон. С технической точки зрения яхта считалась рыболовным судном, хотя, скорее, походила на роскошный особняк, построенный по специальному проекту: с зеркальными потолками, клубными креслами, кофейным столиком из полированного клена и баром ручной работы из тикового дерева, полным прохладительных напитков. Пинтадо восседал на угловом изогнутом диванчике лицом к развлекательному центру. Нажав кнопку на пульте дистанционного управления, он выключил телевизор с плоским экраном и поднялся, чтобы приветствовать своего гостя.