– В таких галошах Киркины пацаны перед тобой точно не устоят! Коля сразу же целоваться полезет, а Ваня вообще тортом подавится, как только увидит! Хи-хи! – сострил «тренер», за что сразу же получил тычок, почему-то развеселивший его еще больше.
Примечательно, что смеялся Миша, обычно так любящий подколы, впервые за всю прогулку. С утра он зашел за Верой с таким лицом, как будто собирался с ней не в магазин, а на похороны. Погода не способствовала улучшению настроения: всю ночь шел дождь, температура упала до плюс десяти, а холодный ветер советовал забыть о грядущем лете. За первые же пятнадцать минут прогулки Миша вывозил по колено свои штаны и стал еще более кислым. Потом машина, больше похожая на катер, рассекающий морскую гладь, украсила его и без того непрезентабельную куртку черными крапинками. «Тренер» размазал их по спине и рукавам, но красивее от этого не стал. После этого, в течение часового путешествия в автобусе до центра, он хранил молчание. Только раз отрыл рот: сказать, что здание за окном, по-видимому, относится к XVIII веку и в нем теоретически могли останавливаться декабристы на пути в Сибирь. Вера благосклонно кивнула, но предложенную тему беседы поддержать не смогла.
Затем началось хождение по магазинам. Поначалу (на протяжении трех-пяти первых примерок) Миша держался бодрячком и даже высказывал кое-какие дельные соображения по поводу кандидатов в Верины наряды. Потом он утомился и на любые вопросы начал отвечать «Да, идет», «Да, красиво», «Конечно, бери». Во время десятой примерки он неожиданно выдал дурацкий вопрос: «А чем тебя, собственно, не устраивает существующий гардероб?» Получив подробный ответ, снабженный многочисленными и неопровержимыми аргументами, «тренер» сник и стал тоскливо смотреть по сторонам, печально провожая взглядом каждую скамейку и каждый указатель выхода. Видя, что обычно лидирующий Миша сдает позиции, Вера взяла власть в свои руки и объявила, что план по закупке одежды будет выполнен во что бы то ни стало. Парень терпел еще час. Потом он окончательно раскапризничался, начал проситься в туалет, в ларек, в кафе, на улицу и совершил несколько попыток смыться. Сжалившаяся ученица согласилась на небольшой привал: они взяли по мороженому и устроились на скамейке. Казалось бы, для тренинга по флирту пришло самое время!.. Но нет. По странной случайности Вера и Миша оказались сидящими на разных концах скамейки, глядящими в разные стороны и имеющими весьма независимый, как бы заранее отвергающий любые заигрывания вид. Закончив трапезу, они оправились искать бежевые штанишки. Об изначальной цели встречи за пять часов так и не было упомянуто ни одной из сторон.
– А, вот он, этот магазин! – воскликнула Вера, увидев вывеску «Мумусик. Дамская одежда».
Миша потащился вслед за ней с покорностью человека, идущего на плаху.
– Вернулись! – констатировала продавщица, уже успевшая запомнить Веру. – Стало быть, возьмете?
– Померяю еще раз.
Продавщице, работа которой так или иначе состояла из бесконечного снимания вещей с плечиков и вешания их обратно, было все равно. А вот бедный Михаил, которого хождение от магазина к магазину просто утомляло, во время Вериных переодеваний просто сходил с ума от скуки и нелепости своего положения «прицепа»-носильщика при покупательнице. Теперь, когда бежевые штанишки примерялись уже в третий раз, он дошел до того, что начал рассматривать девичьи платья, чтобы хоть чем-то занять себя. Сам того не заметив, «тренер» забрел в какой-то дальный угол, затерялся среди вешалок с нарядами. Только услышав продавщицыно «Мужчина, ну куда же вы пропали?» и Верино «Ми-и-и-ша-а-а, ты где-е-е?», он пришел в себя и, смущенный, выбежал из шмоточных дебрей.
– Он подыскивал для вас одежду! – восхищенно заявила продавщица. – Какой у вас заботливый молодой человек! Первый раз такого встречаю.
– Он не у меня, – сказала Вера.
– Я не у нее, – сказал Миша.
Оба неожиданно покраснели.
Когда штанишки наконец перекочевали с магазинной вешалки в Верину сумку, решено было закончить шопинг и наведаться в фастфуд, как бы случайно оказавшийся под боком. Набрав два подноса еды, ребята расположились друг напротив друга, и к ним неожиданно вернулось утреннее ощущение неловкости. Все выглядело так, словно вот-вот должно произойти нечто решительное и решающее, но ничего не происходило. Потупившийся Миша отковыривал малюсенький кусочек от жареной картошки, клал его в рот, долго и задумчиво жевал, проглатывал, прислушивался к внутренним ощущениям, затем начинал отковыривать следующий. Вера съела два салата, уничтожила три сэдвича, молниеносно сжевала самую большую порцию картошки, закинула в себя мороженое и потянулась к Мишиному подносу.
– Ого! – сказал парень. – Ну ешь. А мне что-то не хочется…
Вера вытащила из Мишиного пакета пучок картофельных палочек и отправила его в рот. Сразу же подцепила второй. Потом оставила условности и переложила весь пакет на свой поднос.
– В общем, сегодняшний тренинг ты провалила, – неожиданно услышала она.
– Это еще почему?
– Как почему? Прошло уже пять часов, а я как был несоблазненный тобой, так и остаюсь. И кстати. Зачем ты так поспешно сказала продавщице штанишек, что я – не твой парень?
– Затем, что так и есть.
– Ей-то какая разница? Пусть бы думала, что твой.
– Но ты же тоже…
– Мало ли что я! Тренинг нынче у вас, сударыня! А вы не проявляете никакой активности!
Глумливо-старомодный тон явно говорил о том, что посещение кафе придало «тренеру» сил.
– Ну подожди! – оправдывалась Вера. – Я еще не начинала! Вот сейчас доем и… У тебя осталась газировка?
– Никакой газировки! Хватит прохлаждаться! – Миша ловко схватил свой стакан и спрятал за спину. – Сначала – учеба! Начинай меня клеить! Ну?
– Хватит, Миш… Дай попить!
– Сначала тренинг! Очаровывай меня.
– Больной ты…
– Работаем, барышня!
– Точно псих…
– Тренируемся или навечно остаемся нецелованной?
Получив ответ в виде долгого недовольного взгляда, Михаил рассмеялся.
– Так тренируемся, что ли? – повторил он, ужасно довольный смущением девушки. – Ну? Или ты опять не знаешь, с чего начинать? Ладно, хорошо. Объяснись мне в любви для начала.
Несколько секунд Вера молчала.
– Ты мне очень нравишься, Миша, – произнесла она наконец. – Кажется, я даже влюблена в тебя.
– Неплохо! А подробнее?
– Я думаю о тебе… каждый день.
– Дальше!
– Ты самый красивый, самый умный, самый яркий, самый необычный…
– Угу. Так.
– Мой дневник – практически весь про тебя…
– Хорошо. Правдоподобно.
– Я хочу, чтобы мой первый поцелуй был с тобой.
– Молодец.
– А ты, Миша? Я тебе нравлюсь? Хоть капельку?
– Вот тут ошибка. Слишком быстро начинаешь давить на кавалера. Можешь его спугнуть.
– Так ты меня поцелуешь?
– Говорю же, спугнешь, не дави! Не готов он пока…
– А когда приготовится?
– Когда надо будет. Давай комплименты еще.
– Миш… Ну… Это… Хватит изводить меня. Ты же все понял. Это не шутка. Не нравлюсь – так и скажи, что не нравлюсь. Ну? Кончай выпендриваться, говори как есть, иначе я ухожу.
– А вот это серьезная ошибочка! Шантаж в любовных отношениях неприемлем. Предлагаю переиграть эту сцену заново. Уверен, что со второго раза получится намного удачнее! Во всяком случае, у моей девушки…
Вера посмотрела на часы.
– Боюсь, что второго раза не будет. Мне сегодня еще надо успеть на занятие по танцам. Так что спасибо за компанию и всего доброго.
– Верка! Шикарные шмотки! – сказала сестра. – А сама что такая? Обидел, что ль, кто по дороге?
– Нет, никто не обидел… – Вера, не снимая одежды, легла на кровать и уставилась в потолок. – Просто… мысли лезут всякие… печальные…
– А мерить-то будешь?
– Намерилась там… в магазине…