Григорий Горин
Несерьезные мысли о юморе
(Вместо послесловия)
По-моему, вполне, закономерно, что в конце сборника, в который вошли юмористические и сатирические рассказы, фельетоны и сценки, автору отвели место, чтобы он, не прячась за выдуманные им персонажи, а непосредственно от своего имени высказал какие-то серьезные соображения и пожелания читателям.
Чтобы он, как говорится, поделился своими мыслями. Чтоб объяснился, проанализировал, сделал необходимые выводы. Наконец, чтоб извинился, если в чем виноват, чтоб оправдался, если где-то его можно не так понять.
Короче, послесловие предполагалось вдумчивым, солидным, без всяких там хиханек и хаханек.
К тому же редакция, выпускавшая этот сборник, поставила перед автором три серьезнейших вопроса:
Что такое юмор?
Как автор стал профессиональным юмористом?
Зачем ему это было надо?
И вот тут-то, признаюсь, я подвел редакцию. Сколько я ни думал, ни ломал голову, никаких серьезных ответов на поставленные вопросы я не нашел. Потому что серьезно рассуждать о юморе, на мой взгляд, невозможно. Это все равно, что вместо обеда жевать ресторанное меню. Это все равно, что нырять в ванну с аквалангом. Наконец, как говорит один мой знакомый, это все равно, что пить водку по телефону. Одним словом, по-моему, серьезное научное исследование смеха – это чистый абсурд, горячее мороженое, бездымная сигарета, консервированные цветы и т. д. и т. п.
Поэтому я заранее прошу прощения за несерьезность послесловия. Оправдывает меня только то, что я еще достаточно молод, чтобы всерьез чему-то учить, и недостаточно смел, чтобы рассуждать несерьезно о чем-то, кроме юмора.
Итак, вопрос первый: «Что такое юмор?»
Если взять известный толковый словарь В. Даля, то там можно прочитать следующее: «Юмор (слово английское) – веселая, острая, шутливая складка ума, умеющая подмечать и резко, а иногда безобидно выставлять странности обычаев или нравов, удаль, разгул иронии».
Определение не совсем полное, но вполне приемлемое. Однако и оно требует уточнений. Тот факт, что «юмор» – слово английское, вовсе не значит, что до появления англичан человечество не острило. И в Древнем Риме и в Древней Греции юмор уже существовал и высоко ценился по тогдашнему интеллектуально-валютному курсу. Конечно, в то время не могли додуматься до таких грандиозных вещей, как, скажем, журнал «Крокодил» или радиопередача «С добрым утром!», но древние греки и римляне все же шутили в меру своих возможностей. Вспомним хотя бы тот розыгрыш, который устроил Нерон, подпалив Рим, или изящный каламбур Пифагора, заявившего, что «квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов».
Но и это еще не начало. В первобытном обществе, на заре человеческой цивилизации юмор тоже существовал, несмотря на тяжелые природные условия. Свидетельством тому является найденный возле Одессы череп улыбающегося неандертальца, а также бытующий до сих пор первобытный анекдот про мужа, уехавшего в командировку на юг, и жену, которая в это поверила.
Вообще, я лично уверен, что юмор возник на земле сразу вместе с появлением человека. Как известно, животные смеяться не умеют. Правда, хохочут шакалы и гиены, но это у них чисто нервное.
Юмор – привилегия «хомо сапиенс»! Юмор, как и труд, способствовал превращению обезьяны в нечто более высокоорганизованное. Человек, став человеком, прежде всего улыбнулся. И когда первый первобытный взял в руку палку, чтобы убивать, то второй, более остроумный первобытный, взял в руки палку и пошел играть в городки.
Таким образом, проведя этот исторический экскурс, я могу ответить на первый вопрос так: «Юмор есть юмор!»
По-другому его никак не определишь, иначе будет хоть и научно, но не смешно.
Вопрос второй: «Как автор стал юмористом? »
Вряд ли на земле найдется ребенок, который на вопрос: «Кем ты хочешь стать?» – ответит: «Хочу стать юмористом!»
Юморист – отнюдь не романтическая профессия. Она не связана ни с путешествиями, ни с приключениями, ни с полетами в космосе, ни даже с изготовлением кондитерских изделий.
Юморист по роду своей деятельности ближе всего стоит к часовщику: он тоже по винтикам и колесикам собирает сложный механизм шутки, той шутки, которая, как и часы, должна быть очень точной по времени, не спешить, не опаздывать и по возможности быть водоотталкивающей и противоударной.