Распалённая негодованием мадам министр на утреннем же совещании буквально швырнула газету на стол перед Краучем и потребовала немедленно этого мерзавца найти и отправить гнить в Азкабане. Барти же Крауч, накопивший не меньше усталости и пребывавший в запарке, к тому же умудрившийся за завтраком в очередной раз поскандалить с сыном, излил бурлившее в нём негодование на собственного секретаря.
К несчастью, Барти Крауч славился не только своей пугающей строгостью, но ещё и удивительной способностью путать фамилии своих подчинённых, и, зная за собою эту… не то чтобы слабость, но некоторую особенность, в разносах обращался сразу ко всем, кто его мог услышать. Подчинённые же, в свою очередь, выработали удивительно удобную привычку тут же переадресовывать такие поручения по цепочке вниз.
В данном случае на её конце и оказались Демпстер и Морис — и теперь они сидели и изучали злосчастную газету, понимая, что просто не могут явиться с ней в кабинет к Краучу за разъяснениями. Тем более, сейчас — почти что в канун рождественских праздников. Так что они, снова переглянувшись, решили совершить этот подвиг уже после них — им и нужно было всего-то протянуть два дня до четверга, а дальше до понедельника все уже будут праздновать… Потом Новый год — он вновь попадал на четверг… А дальше будущее терялось в тумане, и как знать, не восстанут ли снова гоблины, например…
23 декабря 1980 года
Судьба явно была против Демпстера и Мориса: утром на первой странице свежего «Пророка» обнаружилась большая колдография Багнолд со вчерашним номером, гневно сжатым в руках, открытым на проклятой седьмой странице, и интервью с ней, в котором она обещала во всём разобраться.
Лично.
А также не позволить и не допустить ошибок собственного предшественника.
Так что с утра офицеров Дэвиса и Уигглсвэйда ждало очередное гневное послание с требованием, чтобы через три дня дело было раскрыто, и отчёт лежал у Крауча на столе.
Но это было невозможно! Через три дня вся Британия, включая пресловутых Пожирателей Смерти, будет праздновать Рождество — а значит, они останутся на праздники тут, в Министерстве! И премии их тоже лишат — потому что данные по раскрываемости отдела были весьма далеки от тех цифр, о которых желал отчитаться Крауч перед министром, или, что куда верней, собственный начальник Мориса и Демпстера перед Краучем на последнем совещании в этом году.
— Но как же мы будем его ловить, — спросил после долгой паузы Демпстер, — если ловить-то и некого? Это же просто шарж! Мы даже тех, кто есть, переловить не можем — вон у нас какая гора висяков… И ведь на нас теперь сваливают вообще всё, кроме этих самых ублюдков в масках — авроры больше ничем не и занимаются…
— Да нам и не нужно ловить его, — раздумчиво почесав щеку, ответил Морис. — Нам нужно по нему отчитаться.
— То есть? — вылупился на него Демпстер.
— Ну, мы же не можем отчитаться по несуществующему преступнику, — разумно заметил Морис, складывая из кусочка пергамента журавля.
— Не можем, — растерянно покивал Демпстер — он всегда ценил опыт и смекалку проработавшего тут куда больше Мориса, тем более тот был выпускником Рейвенкло.
— Но кто сказал, что этого типа не существует? — продолжил Морис, ухмыляясь и разглаживая изгиб будущего крыла. — Вот гляди, наша министр обещает его изловить. Значит, он есть. Не может же министр обещать невыполнимые вещи. Не так ли?
— И кого же мы будем ловить? — помолчав, спросил Демпстер. Он был очень молод, и такие вещи пока ещё ставили его в тупик.
— Маньяка, как можно судить по этой вот ориентировке, — Морис ткнул пальцем в шарж. — Зловещий тип. А со зловещими типами должны разбираться кто? Правильно, не мы, а авроры! — он поднял палец вверх, и журавлик поплыл по воздуху Демпстеру в руки. — Тем более, Пожирателями занимаются всё же они.
— Но Темной Метки над трупом не было… Хотя… Если он даже маньяк, — подумав, заметил Демпстер, повертев журавлика нервно в руках, — нужно что-то большее, чем одна зарезанная пьяным сожителем ведьма…
— Как будто мало у нас таких, — пожал плечами Морис. — Сам же говорил про висяки. Давай, тащи сюда, что есть — посмотрим…
Демпстер закивал, оживившись, и быстренько отлевитировал нужные папки Морису на стол — и они сели перебирать дела.
— Вот, смотри, — деловито говорил Морис, просматривая очередное дело. — Мэгги Стоун. Наводчица. Три раза задерживали за пьяный дебош и один раз за соучастие в краже. Кто-то перерезал ей горло Диффиндо — и мы его никогда не найдём — потому что наверняка там много было, кому… берём?