Обычно звук сообщений прерывался несколькими звонками, но в этот раз кто-то настойчиво, без остановки отправлял сообщения. По многу раз просматривая на экране имена авторов входящих в течение последних десяти часов, я надеялась, что хотя бы одно из них будет от Динчера, но вскоре отказалась от этой мечты. И сейчас я точно знала, что настойчивый человек, отправляющий мне сообщения одно за другим, не он.
Не в силах больше терпеть, я направилась в свою комнату. В квартире площадью сорок пять квадратных метров мне потребовалось немного времени, чтобы добраться до телефона. На экране высвечивались имена, но ни одно из них меня не заинтересовало. Спустя несколько часов я разблокировала экран и посмотрела на автора уведомлений, которые и заманили меня в комнату. Это был Эге. Чтение всех сообщений снова ввергло бы меня в новую депрессию, поэтому я прочитала только то, что он прислал в последние два часа.
Эге: «Ты понимаешь, что мы беспокоимся?»
Эге: «Мы не получали от тебя вестей уже несколько часов».
Эге: «Я приходил к тебе вчера вечером и сегодня утром, но ты не открыла».
Эге: «Но кто тогда сменил белье на балконе?»
Эге: «Неужели убийца, который пришел к тебе и убил тебя, решил постирать твое грязное белье?»
Эге: «Если да, то я уверен, что он видел / ты видишь это сообщение».
Эге: «Послушай меня, приятель. Если она еще жива, я могу дать тебе второй шанс».
Эге: «Просто отдай ей телефон».
Эге: «И заставь ее позвонить мне».
Эге: «Она мне позвонит?»
Я нажала на имя Эге на экране, он взял трубку через две секунды.
– Похоже, тебе попался убийца с добрым сердцем, – сказал он, как только ответил.
– Он еще не убил меня, значит, он не убийца. – Впервые с прошлой ночи я улыбнулась.
– Тогда давай назовем его извращенцем.
– Возможно, извращенцем из прачечной.
Эге рассмеялся. Разговаривая с ним, я вернулась на кухню. Хотя, наверное, называть это место кухней было не совсем правильно. Я сидела за столом в центре своей гостиной, одной стороной стол упирался в холодильник, а прямо перед ним был телевизор. Мне действительно уже давно пора переехать отсюда.
Моя кошка Сюзан медленно подошла ко мне и потерлась о мою ногу, оставив белую шерсть на черных колготках.
– Ты расскажешь мне, что случилось? – спросил Эге, и я перевела взгляд с Сюзан на стол.
– Это неприятно, – пробормотала я и начала нервно крутить вилку.
– Проблемы с тем парнем? – уточнил он.
Сегодня мне не хватило сил на то, чтобы встать пораньше и отдать Эге его машину, как я обещала. Причиной моей печали была вовсе не обида, которую я испытала, увидев вместе Динчера и Сену. На самом деле в глубине души я понимала: Эге прав. План «Любовь для моего романа» не сработал.
– Нет, на самом деле все было очень мило, – сказала я, когда смогла говорить. – Просто небольшая загвоздка.
– То есть? Он ведь не был груб с тобой, правда? Если возникнут серьезные проблемы, ты знаешь, что можешь сказать мне об этом без колебаний.
Эге был всего на два года старше меня, но с первого дня нашего знакомства относился ко мне по-отечески. Когда в год выхода моей первой книги моя семья решила переехать в самый пенсионерский город страны, он взвалил все на себя и помог нам.
У меня был плохой день? Эге подставлял мне свое плечо, чтобы поплакать.
Кто-то меня расстроил? Эге преподал бы обидчику хороший урок.
Я попала в беду? Эге дал бы мне дюжину советов (наставлений).
– Нет, Эге. Он не предлагал мне денег, чтобы я станцевала у него на коленях, – сказала я слабым голосом. После того, что случилось с Миной в университете, Эге стал вдвойне осторожным.
– Тогда в чем проблема? – нетерпеливо спросил он. Эге не хотел мириться с тем, что он не может и не должен знать абсолютно все.
– План не сработает. Давай больше не будем говорить о Динчере, хорошо? По возможности даже не будем упоминать его имя.
– Хорошо, – после долгого молчания сказал он, выдохнув. Мне показалось, что он почувствовал облегчение.
– А теперь, если ты не прекратишь вибрировать в моем телефоне, я не смогу собрать и заново развесить кое-какое белье.
– Надеюсь, ты не забыла, что сегодня вечером в издательстве презентация.
Я замерла. Я настолько была сосредоточена на вечере с Динчером, что совершенно забыла о презентации. Возможно, мой мозг отказывался это помнить, потому что знал, что я пойду на эту презентацию одна и снова опозорюсь перед Седеф.