Измененный (*).
1 уровень.
Красная фракция
Боже, это был не просто измененный, передо мной была Лиза. МОЯ ЛИЗА.
«Я в это не верю! Всё-таки ей не повезло!»
На ней не было никакой одежды. Должно быть превращение застало её в душе. Единственное, что хоть как-то прикрывало её обнаженную грудь – это потеки уже успевшей засохнуть крови. Вокруг пасти и чуть ниже налипла рыжая кошачья шерсть - бедный Орешек. На плечи навалилась апатия, я чуть не выронил копье из рук.
«Лиза» тем временем оклемалась после удара и, утробно рыча, бросилась в безумную лобовую атаку. Я защищался вяло: в основном пятился или закрывался древком. В моей голове сейчас был лишь ворох вопросов:
«Могу ли я спасти её? Есть ли лечение?..»
Всё мое прежнее проворство и боевой дух испарились. Под напором Лизы я мог лишь отступать назад, размахивая копьем из стороны в сторону, не давая шанса приблизиться к себе. Внезапно под ноги мне угодила всюду следующая за мной по пятам девочка. Я упал навзничь на давно некрашеные старые доски, рефлекторно выставив перед собой руку, сжимающую костяное орудие.
Копье задрожало - Лиза на скорости насадилась раскрытой пастью на неожиданно возникшее перед ней бритвенно-острое лезвие. Капли крови брызнули мне на лицо. Всего лишь секунда, и жизнь покинула её измененное тело.
Вы ликвидировали измененного 1 уровня, получено 2 опыта
-НЕ-Е-Е-ЕТ! – от моего крика, казалось, сотряслась вся Вселенная.
Я вытащил копье, пробившее девушке голову, и отбросил его в сторону. Я прижался к телу моей Лизы, вдохнув сладкий запах шампуня, и слезы ручьем покатились по моим щекам.
«Что за больной ублюдок выдумал эту реальность…»
В эти мгновения я проклял всё на свете: систему, себя, Катю. Не знаю сколько я так просидел, но очнулся от легкого прикосновения к своему плечу.
- Дядя Саша, простите меня. – Я едва разобрал тихие слова девочки.
Молча я укрыл тело Лизы курткой и поднял его на руки. Краешком сознания я уловил едва заметный блеск и глухой стук о пол. Пространство вокруг кружилось и вертелось. Сам не знаю как, я смог зайти внутрь квартиры. Катя все так же тихонько следовала за мной, она тащила в руках отброшенное мной тяжелое копье.
На пороге я, едва не упав, споткнулся о начищенные до блеска ботинки. Наверно минуту я непонимающе всматривался в пару совершенно незнакомой обуви. Затем я медленно перевел взгляд на пол коридора. По пути в нашу спальню всюду была разбросана одежда как мужская, так и женская. Вначале верхняя: рубашка, брюки, футболка, а затем и нижнее белье. Мыслей в голове не было, я просто тупо шел по этим следам в дальнюю комнату.
Ногой я толкнул прикрытую дверь. Уровни, зомби, книги навыков – все это шокировало меня, но не настолько сильно, как то, что я увидел там: на нашей широкой кровати валялось мужское тело. Когда-то белые простыни теперь насквозь залиты кровью. Я сбросил труп Лизы на пол и медленно подошел к кровати. Большая часть мяса с тела была уже съедена, лицо обглодано. Узнать, что за мразь здесь лежит невозможно. Хотя по зубам видно, что это человек.
Значит, пока я был на работе… А трансформация застала их в самом процессе. Она превратилась в зомби, а вот ему «повезло» остаться человеком.
-СУКА! – эмоции жалости, тоски, вины - все сгорели в яростном пламене.
Я открыл балконную дверцу, чтобы запустить немного воздуха в насквозь протухшее помещение. С прикушенной губы потекла струйка крови. С безумной злобой я перевернул стол, разбил телек, сделал пару дыр в гипсокартоне. Не помогло! Я подхватил тело Лизы с пола и вышел на балкон.
Подняв труп над головой, я с неистовым криком бросил его вперед. Тело пролетело несколько метров, а потом врезалось в березу. Затрещали ветки, а стая ворон с карканьем вспорхнула и разлетелась в стороны. Тело так и не упало на землю, застряв между ветвями.
Схватив с подоконника пачку сигарет и обессиленно осев на грязный пол, я выкурил одну за другой три штуки, и только тогда широкий спектр эмоций, разрывающий меня на куски, немного угас.
Глава 4. Вечер
Еще минут десять сидел я на холодном бетонном полу, бездумно уставившись на маленького паучка, свившего паутину рядом с подоконником. Неожиданно для самого себя открылось странное чувство: злость, ненависть, смятение улетучились; в теле осталась лишь слабая усталость.