Но…
Чем золотистее и ярче она становилась, тем менее человечной она была, тем больше пустой и мёртвой казался отблеск проходящих сквозь неё голубых лучей.
– Прекрати! Ты делаешь Всё неправильно!
Он попытался сделать это ещё раз, но резко остановился, когда услышал пронзительный детский голосок, похожий на переливающийся звон тысяч колокольчиков.
Рядом с ним села белобрысая девочка в воздушном пышном платьице, а после мягко взяла его холодную прозрачную руку в свою тёплую ладонь.
Он не сопротивлялся.
– Не нужно действовать так агрессивно, лучше начать с чего-то малого…
Она подсела поближе, а после направила его руку вперёд и продолжила:
— Смотри, – его пальцы были крепко сжаты, мягко подцепив одну ниточку, очень тонкую, почти незаметную, – Чья это ниточка? – она улыбнулась, сощурив свои голубые глаза.
— Ты моя сестра? — мальчик спросил, забыв про вопрос и смотря в такое знакомое-незнакомое лицо, но резко дёрнулся, чтобы тут же скривится в появившийся мигрени.
Она лишь покачала головой в отрицании, взмахнув своими светлыми кудрями.
– Это… — мальчик сжал ниточку, словно пытаясь определить, кому она принадлежит, — Маленький росточек? Росточек? Да! – ребёнок радостно поднял руку в восторге, покрепче сжимая ниточку, – Это росточек дерева!
– Правильно, – девочка улыбнулась, смотря на ребёнка с гордостью, не так, как ребёнок смотрит на другого ребёнка, а более взросло, сознательно и мудро.
-- А что это за ниточка? – девочка спросила, – За что она отвечает?
– Эта? – он мягко дёрнул её на себя, – Она?.. – мальчик вновь задумался, словно смотря внутрь себя и пытаясь вспомнить что-то давно забытое или… Ещё не случившиеся, – Это то, что показывает, что случилось с этим ростком, как он появился и появился ли, как вырос, рос, и что с ним в итоге стало, – он сумбурно попытался высказать свои непонятные чувства одним потоком слов, так, как это делают дети, кем он, собственно, и являлся.
– Правильно, ты молодец, Александр, – девочка протянула руку вперёд, к голове другого ребёнка.
Ребёнок, который, как оказывается, имеет имя Александр, резко дернулся назад и сжался, закрывая голову, словно прикрываясь от удара.
Он выглядел жалко: весь в синяках, худой, маленький и потерявшийся...
Но вместо удара его погладили по голове.
– Такой трусишка, ха-хах, – девочка выпустила мягкий смешок, в её глаза загорелась искорка мягких чувств, – Как из такого... Получится Такое?.. – часть мягкости исчезла из её глаз, но не до конца, бесконечно тлея в глубине сапфировых омутов.
Мальчик хотел возразить, что он не трус и вообще – храбрый, но мягкие поглаживания заставили его передумать и просто принять неожиданную приятную ласку.
Его никто не гладил и не проявлял нежность, кроме его единственной сестры.
– Ты не знаешь, где моя сестра? – он спросил, осматриваясь в этом тёмном загадочном месте.
– Она далеко, – девочка убрала руку, – Но не волнуйся, ты встретишься с ней, когда придёт твоё время, – она немного опустила подбородок, посмотрев на мальчика более холодным взглядом, – Может быть, это будет совсем скоро...
– Правда?! – он вскрикнул, осматриваясь в разные стороны, словно пытаясь найти свою потерянную сестру и даже не заметив тёмного подтекста последних слов.
– Да, – девочка кивнула, грустно осматривая жёлтый поток реки мёртвых.
– Скажи мне, Александр, – её взгляд стал более серьёзным, слишком серьёзным.
От этой резкой смены поведения ребёнок дёрнулся. Он немного боялся, что эта приятная девочка может причинить ему боль. Но он набрался храбрости и спросил:
– Да?
– Тебе нравится причинять боль другим? – девочка серьёзно посмотрела в его глаза, словно ища в них что-то, что ведомо только ей.
– Нет! – мальчик громко крикнул, словно одна мысль об этом неприятно обожгла его нутро.
Он всё ещё прекрасно помнил и даже чувствовал, как это, когда тебя бьют, когда ты ничего не можешь сделать.
Беспомощный, жалкий, слабый.
“Мусор”, “Выкидыш”, “Нежеланный” – именно так называла его мать, когда в очередной раз напивалась и ударяла его.
Он провёл рукой по синякам, ощущая неприятную боль.
– Тогда зачем ты причинил так много боли? – девочка указала на поток жёлтой энергии, а после развела руки в разные стороны, – Знаешь, каждый, кто здесь, они были беспощадно убиты тобой, – она мягко дёрнула рукой, и бесконечное число ярких нитей натянулось на её крохотную руку. Их, казалось, было так много, что лицо девочки побледнело, а ручка задрожала, – Больше… Больше, чем убил Вестник Истребления, гораздо больше… – она тихо шептала, казалось, на секунду погрузившись в себя.