Тут и договаривать не нужно.
Уверен, в поместье есть целая куча людей, которым Шувалов-младший был костью в горле. Они с радостью помогут несговорчивому князю выполнить волю главы рода. Забавно. Выходит, я угадал с первым вопросом поверенному.
— Всего доброго, Михаил Юрьевич, — вернув папку под мышку, Стоцкий покинул комнату, аккуратно притворив дверь за собой.
Глава 2
Ждать отведённые мне двадцать четыре часа я не стал. И так загостился.
Даже хорошо, что старший Шувалов решил выбросить беспутного сыночка на улицу. Да, звучит немного странно, но благодаря этому, у меня будет меньше шансов проколоться на какой-нибудь мелочи.
События и так развивались слишком стремительно. Не сказать, что я обычно ползу по жизни, как черепаха, скорее сам себя считаю сторонником резких манёвров, но тут и меня укатало.
Похмелье ещё это.
Нет, Стоцкий не соврал, мне и правда чуть ли не каждую минуту становилось лучше, но до оптимального состояния было ещё довольно далеко. Но собрать какие-то вещи первой необходимости мне этот факт не помешает.
— Пять мину-у-ут, пять минут, это много или ма-а-а-ало, — нараспев прошептал я, когда мне, наконец, удалось сесть, при этом не схватившись руками за голову. — Так, где у нас одежда хранится?
Спальня, напомню, была огромной.
Разделённая на зоны мебелью и тонами драпировки, она больше напоминала стандартную трёшку, в которой кто-то вынес все лишние стены, оставив вместо них строгие колонны в античном стиле. Здесь у нас имелся санузел, гардеробная, спальная зона, огромный диван, на котором может уместиться с попкорном футбольная команда…
— Мы гигантоманией не страдаем, — вздохнул я. — Мы ею родимою живём и дышим.
Нетвёрдой походкой я поковылял к гардеробу.
На то, чтобы бросить в большую кожаную сумку, которую я раскопал там же, несколько пар брюк, носков, белья и сорочек, ушло минут пятнадцать. Причём мне, показалась весьма странной та однотипность в одежде, которую демонстрировал вкус почившего в глубинах моего сознания реципиент. Вроде мажор, тусовщик, любитель оттянуться по полной, а не одной вырвиглазной футболки или пёстрых кроссовок.
Все вещи были качественные, удобные и дорогие даже на мой неискушённый взгляд. В таких нарядах можно спокойно пойти как и в ресторан, так и просто прогуляться по берегу моря. То ли «кежуал», то ли просто классика, не обременённая условностями. Пойдёт, короче говоря.
Перечитав предписание, криво улыбнулся. Документы в конверте отправились в боковой карман сумки, ключи — в карман брюк.
Я уже собрался выходить из комнаты, когда взгляд зацепился за приоткрытый ящик комода. Любопытство победило.
— Это я удачно зашёл, — задумчиво хмыкнул я, увидев несколько пар наручных часов. — А вот и безвкусица, подъехала.
В отличие от гардероба Шувалова, часы были настолько помпезными, что даже абсолютно не разбирающийся в них человек с точностью скажет, что подобные «котлы» стоят не просто дорого, а неприлично дорого.
Но имелись и образцы, которые подчёркивали не богатство владельца, а практичность и стиль. Хронометр цвета стали, рядом со своими «коронованными» соседями выглядел блёкло и невзрачно, но лишь на первый взгляд. Когда точный механизм опоясал запястье, я оценил и прозрачность стекла, и посеребрённые стрелки, и простой, но весьма удобный браслет.
Они мне понравились. А ещё — подходили именно мне, а не мажору.
Конечно же, я взял их с собой. Вряд ли на выходе кто-то скажет, чтобы я их снял. Не будут же родственники настолько мелочиться?
Так, часы-трусы взял, пора и честь знать. Окинув взглядом комнату в последний раз, я забросил сумку на плечо, закрыл дверь и побрёл по длинному коридору к выходу.
— Миш, погоди… — раздался за спиной нерешительный голос. — Мы можем поговорить?
Обернувшись, я увидел младшего брата Михаила — Данила.
Парня на три года младше, и выглядящего, как юная копия «нашего» отца. Старший больше в мать пошёл. И комплекцией, и чертами лица. Это я и из памяти реципиента знал, и в зеркале себя с фотографией мамы сравнил.
— Что? — не очень дружелюбно отозвался я.
Опять же, вспомнил, что Михаил с Данилом не очень ладили. То есть, домашний и тихий младший казался старшему нытиком и обузой. И большей частью игнорировался с лёгким оттенком презрения.
В новых же обстоятельствах, им и вовсе не о чем было говорить. Мишу ведь выперли из дома, а его титул может достаться Дане. Будь прежний жилец у руля, он бы вообще скандал устроил. С проклятиями и обвинениями.
— Я хотел сказать, что мне жаль, что так вышло… — видимо, младшенький подумал о том же и зачастил виноватым тоном. — Отец сказал… Я просил дать тебе ещё один шанс!.. Но он и слушать не захотел!..