– Жаклин! – хором воскликнули Анри и Рауль, вскидывая своё оружие.
– Пустите меня, негодяй! – дочь д’Артаньяна билась в руках Марселя, пытаясь лягнуть его, на глазах её от невыносимой боли выступили слёзы. Вот её пальцы разжались, шпага со звоном упала, но тут от стены скользнула Анжелика, с разбегу боднула Марселя головой в бок, и все трое рухнули на землю.
Жаклин пришла в себя быстро и мгновенно вывернулась из-под упавших на неё противника и подруги, поднялась на ноги и подхватила шляпу со шпагой. Она развернулась, готовая прийти на помощь Анжелике, но та, не давая гвардейцу прийти в чувство после падения, наградила его несколькими пинками, приговаривая при этом:
– Научитесь! Обращаться! С женщинами! Сударь!
– Бить лежачего бесчестно! – провыл Марсель, пытаясь дотянуться до шпаги.
– А хватать женщин за волосы – честно? А нападать на людей, мирно возвращающихся домой, – честно? – Анжелика носком башмака оттолкнула шпагу подальше, и Марсель, шатаясь, кинулся за ней. Вернув оружие, он повернулся к детям мушкетёров, со злобой глядя на них, но при этом явно не испытывая желания продолжить бой. Высокий гвардеец, хромая, приблизился к нему, за ним, яростно сверкая глазами, последовал Жером.
– Благодарите Бога, что остались живы! – крикнул им Рауль. – Мы и так достаточно крови пролили сегодня!
– Это ещё не конец! – бросил в ответ Жером, и трое гвардейцев, посрамлённые, скрылись в лабиринтах парижских переулков. Дети мушкетёров глядели им вслед, переводя дыхание после стычки, Жаклин поспешно закалывала растрепавшиеся волосы, отмахиваясь от настойчивых расспросов Анри, Анжелика оправляла платье, Рауль утирал лицо рукой.
– Это действительно не конец, – мрачно проговорил он. – Но это и не начало. Всё идет, как и шло, – мы сражаемся с гвардейцами, как это делали наши отцы.
– Сколько раз ещё мне придётся услышать в свой адрес обвинения в измене? – Леон стащил шляпу и стал обмахиваться ею, но охвативший его внутренний жар от этого не стал меньше.
– Но ты же знаешь, что это неправда! Мы знаем! – воскликнула подоспевшая Анжелика и приобняла брата за плечо, но тот осторожно высвободился. Ему вдруг стало очень жарко, и даже прохлада ночи не могла облегчить его мук.
– Какая досада, что я не смогла прикончить этого мерзавца! – Жаклин в сердцах топнула ногой. – Чёрт бы побрал эти волосы, надо было их совсем остричь!
– Ни в коем случае! – возмутился Анри. – Ваши волосы прекрасны, как и вы сами! И пусть сегодня вы не смогли победить этого негодяя, зато раньше вы одержали множество побед в схватках с гвардейцами и монахами!
Он бросился прочь, и остальным не оставалось ничего иного, кроме как поспешить за ним. Возле одного из домов сын Арамиса дотянулся до увитой плющом решётки и, сорвав несколько плетей, кинулся обратно, на ходу поспешно сооружая некое подобие венка.
– У меня нет лавра, но думаю, это вполне его заменит, – объяснил он, слегка задыхаясь. – Вы настоящая победительница, Жаклин, и вы достойны лаврового венка!
– Анри, что вы делаете? – со смехом спросила девушка, когда он водрузил сооружение из плюща на её голову, но не стала избавляться от венка. – О Господи, а если этот плющ ядовит?
– Нет, что вы, конечно же, он не ядовит! – ответил Анри с такой убеждённостью, как будто много лет изучал ботанику и прекрасно разбирался в растениях. Жаклин покачала головой, придержала рукой норовивший свалиться венок и всю дальнейшую дорогу то и дело поправляла зелёные листья, темневшие среди её золотистых кудрей.
Дети мушкетёров вышли к берегу Сены. От реки веяло прохладой, и Леон, у которого голова кружилась от выпитого вина и всех переживаний прошедшего дня, не выдержал.
– Подождите меня здесь, – сказал он и направился к реке, где отбросил в сторону шпагу, шляпу и перчатки, скинул плащ, затем, недолго подумав, расшнуровал жилетку и, сняв её, принялся стягивать рубашку.
– Эй, вы что, купаться собрались? – крикнул ему сверху Анри. – Не лучшая идея, в такой-то темноте!
– Не купаться, – пробормотал себе под нос Леон. – Только освежиться.
Он зашёл в воду прямо в сапогах и несколько раз окунулся, не думая ни о чистоте воды, ни о сохранности своей одежды. Штаны сразу же намокли и прилипли к телу, но холодная вода и впрямь освежила его, вернув ощущение бодрости. Выбравшись на берег, Леон почувствовал себя немного протрезвевшим, хотя его снова затрясло, на этот раз от холода. Одеваясь, он кинул взгляд на своих спутников и с удивлением заметил, что Жаклин смотрит в сторону, нарочно брезгливо поджимая губы и изо всех сил пытаясь скрыть своё смущение. Анжелика же глядела себе под ноги, и даже в неверном лунном свете можно было увидеть, что она покраснела. Леон хмыкнул, однако побыстрее закончил одевание, чтобы не смущать девушек ещё больше, и зашагал к ним, захватив шляпу, перчатки и шпагу.