В субботу, 9 ноября, за минуту до полуночи я почувствовал себя очень плохо, а в 2 часа меня начал мучить острый гастроэнтерит. К восьми часам я переживал все симптомы острого отравления. Я едва мог нащупать свой пульс и почувствовать своё дыхание. Мне хотелось позвать на помощь, но я понял, что не смогу этого сделать и совершенно спокойно отказался от этих попыток. Мне было ясно, что я очень болен, и я кратко прикинул свою финансовую ситуацию. Казалось, в течение всего этого времени моё сознание не было омрачено. Но вдруг я заметил, что моё сознание отделилось от другого сознания, которое также было моим. Чтобы лучше описать свои ощущения, я буду называть их «А-сознание» и «Б-сознание». Моё эго и А-сознание были соединены друг с другом. Б-сознание принадлежало моему телу. Т. к. моё физическое состояние становилось всё хуже, а сердце едва билось, я обратил внимание, что Б-сознание, принадлежащее телу, начинает проявлять признаки сложной структуры, создающей себя из физических ощущений в голове, сердце и внутренних органах. Эти компоненты становились независимыми друг от друга, и Б-сознание начинало разваливаться, в то время как А-сознание, которым я был в тот момент, казалось полностью существующим вне тела, которое я теперь мог наблюдать. Постепенно я обнаружил, что могу видеть не только собственное тело и кровать, в которой я лежал, но и всё, что находится в моём доме и в саду, затем я мог видеть не только свой дом и сад, но и всё, что происходило в Лондоне и Шотландии, куда бы я ни направил своё внимание. Из неизвестного мне источника, которого я назвал своим наставником, поступила информация, что я нахожусь в совершенно свободном пространственно-временном измерении, и в нём «сейчас» эквивалентно «здесь». Затем вызвали доктора, я видел, что он вколол в моё безжизненное тело инъекцию камфары, и я вернулся обратно. Неохотно вернулся в своё тело.[28]
Одна из пациенток, которую врачи спасли от диабетической комы, сообщала следующее:
Я видела, что распалась на множество мелких частей. Все они были отделены от моего туловища и окрашены в разные цвета. В одном месте лежала печень, в другом — сердце, в третьем — лёгкие. Они переливались очень глубокой и красивой игрой цветов. И я почувствовала, что меня повлекло к этому царству света. (Когда она должна была вернуться в своё тело, её органы соединились вновь.) [29]
Геди больше не занимался исследованием распада Б-сознания, а эта женщина очень интересовалась распадом её внутренних органов, который она увидела. Она особенно подчёркивала их цвета, прекрасную «игру цвета», которая встречалась в описаниях других людей, но не имела такого значения, как в её опыте.
Если попытаться рассмотреть этот опыт с точки зрения египетских ритуалов, возникает следующая гипотеза: в процессе мумификации органы тела соотносились с определёнными богами, т. е. с разными архетипами коллективного бессознательного. По всей видимости, последние проецировались на тело и находили в нём своё воплощение. Вероятно, телесное сознание (Б-сознание у Геди) в процессе умирания растворяется, как и в процессе первичного мумификационного ритуала, когда мёртвый растворяется в водах Нуна. Однако в процессе ритуала существует следующий этап. Обожествлённое (преображённое) тело собирается в новое единство, вновь объединяясь с богом Солнца Ра и с другими частями своей души. А-сознание у Гиди можно было бы соотнести с ba-душой, которая упомянута в известном египетском тексте «Разговор потерявшего вкус к жизни человека с его Ba». В этом тексте ba-душа предстаёт как дух, дающий человеку указания.
Поэтому я верю, что B-сознание не растворяется окончательно. По всей видимости, оно исчезает лишь на миг для дальнейшего преобразования. Возможно, этот процесс каким-то образом зависит от усилий самого человека, от его опуса (алхимического делания).
Хампе сообщает об ещё одном случае предсмертных переживаний, который до сих пор является для меня загадкой. Это запись слов пациента из шведской клиники, специализированной на лечении инфекционных заболеваний:
Я был совершенно в ином мире и стоял на возвышенности. Вокруг меня было темно, но я чувствовал себя комфортно, и мне без проблем удалось найти путь. Я осмотрелся и обнаружил, что передо мной была довольно высокая стена. Вдоль стены проходила лестница. Она вела вверх, к яркому свету и исчезала в нём. Недалеко от меня стоял слегка смуглый, морщинистый, маленький и худой человек. Он хотел подняться по лестнице к свету. Но со стороны это выглядело так, будто бы он замер на месте и не двигался. При более внимательном рассмотрении я заметил, что он нёс на спине какую-то ношу. Она была похожа на мешок и, по всей видимости, он был очень тяжёлым, т. к. его колени дрожали под этой тяжестью. Я тотчас же почувствовал, что должен помочь бедняге, т. к. между нами была особая связь, и я был ответственен за него. Затем я понял, что с того места, где я стоял, я бы смог сделать для него очень мало.