Но всё же. Всё же. Рогал поймал себя на том, что устало улыбается. «Джагатай, ты несносный, выводящий всех из себя… гений», — подумал он.
— Это что-то меняет? — спросил Архам.
Дорн понимал, что он имеет в виду: отвод войск, отступления, выходы из окружения. Нет, это ничего не меняло. Под непосредственным контролем Рогала теперь оставался только Палатин, узкое кольцо бастионов вокруг самого Санктума, немного большее по площади, чем один городской район, и его скоро захлестнёт волна из множества объединившихся передовых отрядов Хоруса.
— Все приказы остаются в силе, — ответил Дорн. — Следующий акт станет заключительным. — Он сухо улыбнулся своему заместителю. — Я почти с нетерпением жду этого. Слишком давно не махал клинком на передовой, а?
Архам выглядел потрясённым. Уже недели минули с тех пор, как он в последний раз видел проблеск улыбки на лице Рогала, не говоря уже о том, чтобы получить от него что-то, кроме резких команд, кратких из-за утомления.
— Сигизмунд возвращается на бастионы, — доложил он. — Его группировка последняя, все остальные уже внутри.
Дорн кивнул. Сообщение ободрило его. Чемпион Императора, значит. Тут он обнаружил, что титул больше не возмущает его: старый угрюмый Храмовник более чем заслужил такое прозвище.
— Постарайся выяснить, какие силы сохранил Пятый, если таковые имеются, — велел Рогал. — Только не трать на это много времени: мы не сможем помочь им, а они не смогут помочь нам. Хотелось бы мне поговорить с братом перед концом, но… увы.
Советник кивнул и собрался уходить.
— И конец уже близок, хускарл. — обратился к нему Дорн, задержав ещё на несколько секунд. — Послушай. Знай, ты послужил мне превосходно. Безупречно. Для меня будет честью сражаться рядом с моими сынами.
Архам, похоже, снова не понимал, как ему реагировать. Пока он мучительно пытался найти подходящий ответ, к помосту подбежал один из адъютантов с инфопланшетом и набором сообщений, доставленных по пневмопочте.
— Вести из Палатина, господин, — отчеканила она. — «Громовой ястреб» Пятого легиона миновал блокаду, сопровождён в док, ведётся извлечение груза.
— Какого груза? — спросил Рогал.
Помощник нервно сглотнула.
— Думаю, вам следует… ну, я полагаю, вы захотите посмотреть сами.
— Пятый вернулся, — услышал Вальдор.
Он переварил эту информацию. Перед ним стоял Диоклетиан, трибун Десяти Тысяч, облачённый в доспехи с яркими следами ожогов, которые указывали на недавнюю схватку с демоническими сущностями.
— Живой? — спросил он.
— Неизвестно.
— Тогда выясни.
— Я имею в виду, генерал-капитан, что в настоящее время никому не известно, жив он или мёртв. Сигиллит делает всё, что в его силах, но, как мне сообщили, даже его умений пока что не хватает для успеха. «На грани». Вот как описывают состояние примарха.
«На грани», — повторил про себя Константин. Разве все они уже не на грани?
— Тогда нужно надеяться, что он выкарабкается, — сказал Вальдор вслух. — Если он здесь, если сможет вернуться в строй перед концом всего, то у нас будет больше на один клинок, да к тому же очень редкий.
Диоклетиан кивнул. После того как Константин вернулся в Башню, трибун даже не намекал, что его интересует, куда уходил командир.
Амон знал. Наверняка возникли какие-то догадки у стражей, которых Вальдор приставил к биопреступнику, теперь уже работающему в недрах лаборатории наивысшей секретности при Башне. Впрочем, никто из них не проболтается. Легио Кустодес настолько привыкли охранять свои секреты, что скрытность стала неотъемлемой частью их натуры, их стандартной позицией в тех случаях, когда внутри организации вершились государственные дела.
Однако это не спасало Константина от вопросов, бередивших его разум. Он до сих пор слышал шёпот всех существ, которых убил на Терре. Император молчал, и пустоту на месте Его слов заполняли только эти голоса: они дразнили, искушали, упрекали, и снова, и снова…
Он мог положить этому конец. Если Фо окажется прав, хотя бы отчасти, то последствия великого эксперимента, за которым Вальдор наблюдал сотни лет — сотворения этих вздорных разжигателей войны, приведшего к катастрофе, — удастся устранить. Пожалуй, воля Императора вполне могла заключаться в том, что их нужно истребить сейчас, пока они не развалили само мироздание. Возможно, так и задумывалось. Конечно же, рано или поздно этот день всё равно бы настал. Несомненно, легионам уготовили их собственный Арарат.