— Что происходит?
— Охотник на призраков украл бессмертник из нашего хранилища и сбежал!
— Тот самый бессмертник, дарующий вечную жизнь? Какое страшное преступление!
— Именно. Поэтому все жнецы мобилизованы на поиски вора.
— И кто же он?
Лицо жнеца побагровело от ярости:
— Вольджу!
Потрясённая Хэджу едва не вскрикнула, но Чунним быстро среагировал и увёл её в дом.
Убедившись, что вокруг никого нет, Хэджу прошептала:
— Бессмертник… Зачем он понадобился моему брату, небесному существу, живущему вечно?
— Вольджу он не нужен. Но, возможно, существует некто, кому бессмертник действительно необходим. — Чунним, похоже, знал ответ.
Хэджу наморщила лоб, припоминая:
— Значит, она… Цветана?
— Да. Цветана — единственный человек, ради которого Вольджу готов рискнуть всем.
Хэджу корила себя за то, что закрывала глаза на поведение брата. Даже если бы он рассердился на неё, нужно было вмешаться и остановить его. Тогда бы ничего не произошло.
Она подтолкнула Чуннима:
— Нет времени. Надо срочно посетить лечебницу.
Но когда они уже собрались было отправиться в мир людей…
Бум! Бум! Бум!
Удары молота разнеслись по Небесам, возвещая королевский приказ:
— Распоряжение короля Йомры Великого: любой ценой поймать Вольджу!
Мрачные жнецы взревели. Хэджу наблюдала за ними сквозь щель в приоткрытой двери. Услышав повеление, они начали меняться: чёрные губы налились алым, а лица вспыхнули, охваченные пламенем.
Жнецы оскалились, обнажив длинные клыки, которые не умещались в пастях. Они приняли свою истинную сущность и превратились в красных демонов. Завершив трансформацию, мрачные жнецы растворились в воздухе, поглощённые мощным вихрем.
Хэджу охватила паника.
— Мы должны найти брата первыми. Скорее!
Хэджу и Чунним поспешили к лечебнице. Девочка пинком распахнула лёгкую калитку, но никто не обратил на визитёров внимания — двор был полон рыдающих людей.
Чунним спросил у какой-то плачущей женщины:
— Что случилось?
— Разве вы не слышали? Госпожа Цветана умерла. Как жестоки Небеса!
Хэджу и Чунним переглянулись. Новость не стала для них неожиданностью.
Чунним уточнил:
— А вы не знаете, куда делся мужчина, который помогал врачу?
— Молодой господин Вольджу? Ох, и не спрашивайте! Он был в такой ярости, что проклинал короля Йомру Великого. Но даже в гневе нельзя поносить божественные силы!
В ту же секунду до Хэджу и Чуннима донёсся запах гари.
Люди его не чувствовали, но Хэджу моментально уловила. За Домом милосердия поднимался чёрный дым, в котором мелькали силуэты мрачных жнецов.
Хэджу и Чунним поняли: нужно срочно уходить, чтобы не столкнуться с ними. Чунним попросил женщину проводить их к телу Цветаны.
По пути Хэджу прошептала:
— Что-то здесь не так. Насколько я знаю, Цветана была доброй девушкой. Если её жизнь резко оборвалась, после суда в мире мёртвых она бы наверняка переродилась. Почему брат столь отчаянно хочет её вернуть?
— Вероятно, Вольджу сомневался в её перерождении. Вдруг она совершила что-то плохое, о чём нам неведомо?
— Какое преступление может быть настолько тяжким, чтобы перечеркнуть всё добро, которое творила Цветана, и обречь душу на адские муки?
Но на вопрос могли ответить только Вольджу и Цветана.
В комнате, куда Хэджу и Чуннима привела женщина, лежало тело девушки, но ни её призрака, ни Вольджу нигде не было.
Внезапно Хэджу осенило:
— Чунним, возвращаемся на Небеса! По-моему, я знаю, где они скрываются.
— Небесная кладовая!
В раннем детстве, играя в прятки, Хэджу всегда бежала к небесной кладовой. Никто, кроме брата, не мог её найти, порой она даже засыпала в укромном месте.
В таких случаях Вольджу бережно брал сестру на руки и относил домой.
А теперь Хэджу осознала: окажись она на месте брата, именно в кладовой она спрятала бы Цветану.
Добравшись до кладовой, Хэджу и Чунним без колебаний распахнули дверь.
— Брат! Вольджу!
Однако вместо ответа прозвучал горестный женский плач.
— Я останусь снаружи на страже и поищу Вольджу. А ты ступай к ней, — сказал Чунним.
Когда он вышел и затворил за собой дверь, воцарилась тишина. Хэджу медленно двинулась туда, откуда ещё совсем недавно доносились рыдания.
За мешками с рисом схоронилась, обливаясь уже беззвучными слезами, Цветана. Её тело было полупрозрачным. Как и предполагал Чунним, она стала призраком.