Парень бросил взгляд на одну из стен, где показалась длинная когтистая лапища. Кривые когти легко разорвали белую поверхность, оставив на ней глубокие следы.
– Что это такое?!
– Последний стих, профессор! Иначе мои соседи пожалуют в гости, и тогда придется держать ответ уже перед ними, – предупредил охотник.
Голова Леванцова тряслась, будто у механического болванчика. Он пытался собраться, но никак не мог взять себя в руки – страх оказался сильнее.
– Нет времени! Отвечай!
– Вспомнил, – обессиленно произнес лектор. – Вспомнил… – и, немного помедлив, произнес последние строки, что поддавались переводу:
И грозный идол возродится вновь,
Свое забвение осознав сполна.
Он есть, поскольку есть любовь
И бьются преданные в унисон сердца…
Секунду парень осознавал слова Леванцова. Помолчал, пытаясь разгадать в них некий тайный смысл. Но его просто-напросто не было. Охотник зло сверкнул глазами. Он никогда не испытывал ненависти к бренным, лишь презрение, как к дотошной мошкаре, что сопровождала его визит в Единый мир.
– Ты уверен? – на всякий случай спокойно произнес он.
Кошмарные твари уже показали свои жуткие морды. Еще немного, и они будут внутри! Но охотник не обращал на это никакого внимания. Он лишь пытался получить ответ на последний, самый важный вопрос.
И Леванцов ответил:
– Да, это так.
– Хорошо, – ответил охотник, подведя черту под их странным разговором. – Теперь мой черед открыть свою часть секрета.
Он медленно, никуда не торопясь, обошел стол и, приблизившись к Леванцову, склонился над его ухом. Губы охотника начали медленно нашептывать слова на чужом, скворчащем, будто масло на жаровне, языке. Лектор слушал, будучи не в силах ничего сделать. И с каждым услышанным предложением лицо бренного менялось – волосы становились белее, кожа истончалась и покрывалась морщинами, а глаза теряли привычный цвет. А охотник продолжал говорить.
– Пошли прочь!
– Убирайтесь!
– Мерзкие соседи! – вопили во все горло кошмарные твари, похожие на уродливых пауков и ящериц.
Еще немного, и они окажутся в белой комнате!
В последний момент, когда одна из тварей протиснулась внутрь, охотник замолчал. Он просто отстранился от Леванцова и исчез, оставив после себя мошкариный рой.
Свет в комнате резко погас, оставив лектора в полной темноте.
Никто не знал, сколько прошло времени: день, неделя, а может быть, целая вечность. Леванцов продолжал неподвижно сидеть на месте, прислушиваясь к тихому шепоту у себя в голове. Его руки, дрожа, отбивали дробь по металлическому столу, в центре которого имелась едва заметная вмятина. Чуть позже дрожь охватила все тело, словно отторгая полученную от чужака информацию.
Щелкнул свет включателя. В комнату зашло двое людей в темно-синей форме. Бегло осмотрели помещение и уставились на сидящего за столом человека.
Выглядел он ужасно: исхудавшее лицо, наполненный безумием взгляд и невнятный шепот.
– Надо вызывать медиков, – быстро оценил ситуацию младший.
– Погоди, – не стал торопиться его начальник. – Для начала сообщи в дежурку, чтобы дали сигнал в Нечисть.
На лице молодого милиционера возникло удивление:
– В Нечисть? Но зачем?
– А ты сам не видишь, что здесь происходит?
Старший указал на противоположную стену, посветив фонариком, чтобы рассеять притаившуюся там тьму. Милиционер присмотрелся и вздрогнул, из его рта вырвалось редкое ругательство: прямо посредине серой, облупившейся стены имелся угольный след, напоминающий отвратительную тварь, чья морда была испещрена зубами и шипами, а из тела торчали человеческие лица и зубастые рты.
***
На сцене появились воины в широких рубаках и с мечами. Выглядели они очень эффектно: на теле – массивная кольчуга из металла и кожаных пластин, шаровары и сапоги, на лице – шлем с полумаской.
Они подошли к краю сцены, топнули ногой, издали боевой возглас и поклонились публике.
Зрители отозвались аплодисментами.
– Скоморохи, – плюнул под ноги Велес.
– Исторические клуб «Вятич», – представил участников шоу ведущий.
– Может, еще обойдется? – трусливо промямлил Виктор Леонардович.
Нахмурившись, древний слегка приподнялся и уставился на широкую лужу в углублении гладкой брусчатки. Ровная поверхность дрогнула и разошлась кругами. Затем странный импульс повторился.
На сцене под громкое улюлюканье зрителей начались показательные бои.
– Что происходит? – засуетился Виктор Леонардович.
– Кривда, – напряженно протянул Велес. И, прижав своей огромной ручищей крохотную руку бывшего профессора, улыбнулся.