Впрочем, кажется, подобных рептилий поблизости не было. Птерозавры пролетели мимо больше часа назад, а других, даже мельчайших ящериц, я здесь не видел. Кругом одни лишь мелкие млекопитающие да мы, кучка уставших людей.
Я решил рискнуть и развести костер - но только для приготовления пищи, чтобы, покончив с этим, сразу же погасить его.
Аня изумила меня, продемонстрировав, что способна разжечь огонь при помощи двух палочек, пролив несколько капель пота. Остальные изумленно таращились, когда от трения палочки в ее руках сначала задымились, а потом и затлели.
- Помню, мой отец добывал огонь таким же способом, пока хозяева не убили его, а меня не забрали из Рая, - опустившись рядом с ней на колени, с благоговением проговорил седобородый Нох.
- У хозяев есть неугасимый огонь, - подала голос какая-то женщина, скрытая пляшущими тенями, закружившимися за костром.
Но больше никого огонь хозяев уже не тревожил, поскольку жаркое испускало аппетитные ароматы, которые вызывали у всех урчание в животах.
После еды, когда почти все погрузились в сон, я поинтересовался у Ани, у кого она научилась разводить огонь.
- У тебя, - отвечала она. Потом, заглянув мне в глаза, добавила: - Ты разве не помнишь?
Помимо воли я сосредоточенно сдвинул брови.
- Холод... Я помню снег и лед и небольшой отряд мужчин и женщин. На нас была форма...
- Так ты _помнишь_! - Вспыхнувшие глаза Ани будто озарили тьму. - Ты способен преодолеть барьеры, установленные в твоем мозгу в соответствии с программой Золотого, и вспомнить предыдущие жизни!
- Я помню очень немногое, - возразил я.
- Но Золотой стирал твою память начисто после каждой жизни. То есть пытался. Орион, ты набираешься сил. Твое могущество растет.
В данный момент меня больше заботили другие проблемы.
- Неужели творцы считают, что мы должны победить Сетха голыми руками?
- Вовсе нет, Орион. Теперь, утвердившись в этой эпохе, мы можем вернуться к творцам и взять с собой все необходимое - инструменты, оружие, машины, воинов... словом, все что угодно.
- Воинов? Вроде меня? Людей, созданных Золотым или другими творцами и посланных в прошлое, чтобы выполнить за них грязную работу?
- Не надеешься же ты, что они сами отправятся воевать? - со вздохом долготерпения проговорила Аня. - Они ведь не воины.
- Но _ты-то_ здесь! Сражаешься. Не будь тебя, это чудовище меня прикончило бы.
- Я атавистичная натура, - чуть ли не с удовольствием проговорила она. - Я воительница. Настолько глупая женщина, что влюбилась в одно из наших собственных творений.
Огонь давным-давно был погашен, и землю озарял лишь просачивавшийся сквозь листву холодный, алебастрово-белый свет луны. Однако его хватало, чтобы я мог разглядеть, как прекрасна Аня, отчего любовь к ней вспыхнула в моей душе с новой силой.
- Мы сможем отправиться в обитель творцов, а потом вернуться в это же самое время и место?
- Да, конечно.
- Даже если проведем там долгие часы?
- Орион, в мире творцов есть великолепная башня на вершине мраморного утеса, мое любимое пристанище. Мы можем отправиться туда и провести там долгие часы, дни или даже месяцы, если ты пожелаешь.
- Я желаю!
Она легонько поцеловала меня, едва коснувшись губами.
- Тогда мы отправляемся.
Аня вложила свою ладонь в мою. Я невольно зажмурился, но ничего не ощутил. Когда же я вновь открыл глаза, мы по-прежнему находились на берегу ручья в эпохе неолита.
- Что стряслось?
Аня буквально окаменела от напряжения.
- Не получилось. Нечто - _некто_ - преграждает доступ в континуум.
- Как преграждает? - Собственный голос показался мне чужим, каким-то писклявым от страха.
- Орион, мы в ловушке! - Аня и сама испугалась. - В ловушке!
4
Теперь чувства бывших рабов стали мне немного ближе и понятнее.
Легко быть отважным и уверенным в себе, когда знаешь, что дорога в континуум всегда для тебя открыта, когда знаешь, что пройти сквозь время не труднее, чем переступить порог. Разумеется, я мог ощущать жалость и даже презрение к этим трусливым людишкам, гнувшим спины перед жуткими хозяевами-ящерами, - ведь я имел возможность покинуть это время и место по собственному желанию, особенно пока Аня остается рядом и может сопроводить меня.
Но теперь мы в ловушке, путь к отступлению отрезан; в глубине души у меня шелохнулся затаенный ужас перед могущественными зловещими силами, которые грозили мне окончательной, необратимой смертью.
Иного пути, кроме дороги на юг, у нас не было. Мы шли вперед и вперед в надежде добраться до лесного Рая прежде, чем птерозавры - ищейки Сетха обнаружат нас. Каждое утро мы вставали, чтобы продолжить путь к недосягаемому южному горизонту. И каждый вечер мы останавливались на ночлег под самым плотным лиственным покровом, какой могли отыскать. Мужчины учились охотиться на дичь, а женщины собирали фрукты и ягоды.
Всякий раз, как только показывались птерозавры, прочесывавшие небеса, мы падали на землю и цепенели, будто мыши при виде ястреба. А после возобновляли марш на юг. В Рай. Но горизонт оставался все таким же ровным и далеким, как в самый первый день нашего странствия.
Порой вдали маячили стада животных - крупных созданий, под стать бизонам или оленям. Как-то раз мы подошли к ним достаточно близко, чтобы разглядеть саблезубых тигров, подкрадывавшихся к стаду. Даже изящные тигрицы воплощали угрозу, а уж массивные самцы с похожими на ятаганы клыками и косматыми гривами казались еще ужаснее. Звери не обратили на нас ни малейшего внимания, а мы предпочли обойти их стороной.
Больше всего меня тревожила Аня. Прежде я ни разу не замечал в ней признаков страха, но теперь она была явно напугана. Я знал, что она каждую ночь пытается установить контакт с остальными творцами - богоподобными людьми из будущего, сотворившими человечество. Они создали меня, и я с все возраставшей неохотой служил им на протяжении тысячелетий. Мало-помалу я вспоминал иные времена, иные земли, иные жизни. И смерти.
Некогда я уже побывал в неолите с иным племенем охотников-собирателей далеко от этой бесконечной, однообразной равнины, в холмистом краю близ Арарата. В другой раз я выводил отряд отчаявшихся солдат из снегов ледникового периода после кровавой битвы с неандертальцами.