Для меня последней каплей стала её выходка с зельем прозрачности, которое она «случайно» вылила на меня, точно на платье сзади. Это произошло сразу после урока зельеварения у мисс Пэррилай, когда все ребята старались быстрее покинуть аудиторию, проходя мимо моей первой парты. Платье тут же стало прозрачным, и все увидели моё бельё. Стыд и злость настолько затуманили мой разум, что я решилась на отчаянный, совершенно не свойственный мне поступок — на месть!
Я всё продумала и тщательно спланировала. План был практически идеальным. Она опозорила меня, я опозорю её. Ещё и старая Мэг так кстати решила помочь. Я тогда подумала, что и ей Шелли уже успела чем-то насолить.
Вылетев из аудитории, думала только о том, как бы не разреветься. Щёки от стыда пылали так, что казалось, ещё чуть-чуть, и всполохи пламени можно будет разглядеть. В ушах всё ещё продолжал звенеть гогот одногруппников, особенно здоровяка Тодда, которого подобные шуточки всегда приводили в восторг.
Не помню, как оказалась в библиотеке. Просто нырнула в ближайшую дверь, встретившуюся на пути. Благо, популярностью у студентов это место пользовалось только перед экзаменами, и сейчас тут было совершенно пусто. Завернула за один из стеллажей с книгами и, наконец, дала волю чувствам. Разревелась так, как не ревела с самого детства. И тогда, кстати, мои слёзы тоже были из-за Шелли.
В тот раз нам было по тринадцать. Она выкрала у придворного лекаря магический шар, который предсказывал погоду и вдребезги разбила его, а вину, естественно, свалила на меня.
Сам по себе шар — обычная магическая безделушка, но если повредить, то взрывается с таким грохотом, будто по комнате лупят сильнейшими боевыми заклинаниями. Вместе с этим шаром разлетелась добрая половина кабинета почтенного Перу.
Пострадали запасы его лучших зелий и ингредиентов для них, в том числе редчайших, таких, как чешуя дракона и слёзы лесных нимф. Крику было на весь королевский дворец, а самое ужасное, что все, даже мои родители, тогда поверили Шелли. Она так искренне убедила каждого, что вообще-то именно она была той, что отговаривала меня идти в кабинет лекаря. Как изо всех сил она пыталась убедить меня, что без разрешения чужие вещи брать ни в коем случае нельзя. А я пошла на поводу у своего любопытства. Но меня не стоит сильно ругать, ведь шар я разбила не нарочно, а по стечению обстоятельств.
Мне было плевать на враньё Шелли, но до слёз обидно от того, что даже мама с папой поверили не мне.
Сейчас, сидя на полу библиотеки, между стеллажами и с упоением плача, подумала, что с меня хватит. Пора этой девчонке получить по заслугам. Растерла руками слёзы по щекам, шмыгнула пару раз носом и, развернувшись в сторону выхода, встала на ноги.
В проходе стояла наша библиотекарша или как все её называли — старая Мэг. Это была настолько древняя старушка, что молодой её не помнили, даже самые взрослые магистры в королевской академии. Казалось, что она работала здесь с самого основания магической библиотеки и знала все издания наизусть.
У Мэг были абсолютно седые волосы, как обычно, собранные в прическу по типу ракушка, маленькие круглые очки, которые она носила на самом кончике длинного носа и неизменное тёмно-фиолетовое платье с накинутой поверх вязаной ярко-розовой кофточкой. Мэг всегда ходила в пушистых тапочках, в тон кофты, передвигалась бесшумно и так грациозно, словно молоденькая танцовщица, а не древняя бабуля. Её возраст выдавали лишь морщинистая, сухая кожа и скрипучий голос.
Библиотекарша небрежно махнула рукой, и от ужасного пятна на моём платье ни осталось и следа. Всё снова было в полном порядке, ткань высохла и прекратила быть прозрачной в том месте, куда Шелли плеснула зелье.
— Мисс Риттер, вместо того, чтобы разводить сырость в библиотеке, возьмите себя в руки и проучите обидчика. Чтобы никому и никогда больше не пришла в голову мысль, что вы отличная мишень для дурацких шуточек, — проскрипела она, протягивая мне аккуратно свернутый листок.
— Ваша роль в будущем Вирены слишком велика, чтобы я оставила вас одну в такую минуту, — она взяла мою руку и вложила в неё листок, который я так и не решилась взять.
— Делай строго, как тут написано, и тогда все увидят, какая на самом деле жабья душа у твоей подружки.
— Она мне не подруга, — снова всхлипнула я. Развернула листок и быстро пробежалась по нему взглядом.