OLGA-OLGA
Останови меня...
- Слав, ты снова стащил мою футболку! – возмущенно воскликнул я, глядя на брата, спускающегося по лестнице. Я уже привык, что это мелкое недоразумение в институте портит свою внешность очками, широкой одеждой и растоптанной обувью, но почему дома должна страдать моя одежда? Тем более именно эта футболка, в которой сейчас тонул Слава, досталась мне ценой большого синяка под глазом и тонны нервов в Турции.
Приглянувшаяся вещь призывно обтягивала манекен, сверкая на солнце замысловатой надписью. Когда руки потянулись, чтобы присвоить себе это великолепие, сзади послышался вскрик и топот верблюжьих ног. Бешеное животное? Резко дергаюсь в сторону ошалевшего продавца, подающего мне непонятные знаки руками, сгребаю его в охапку и вваливаюсь в палатку. Авось, пронесет! Это было не мозоленогое…
Огромная женщина с горящими глазами и хищным оскалом с трудом остановилась, оставив позади себя прилично вспаханную колею, и потянулась к МОЕЙ футболке толстыми пальцами, практически сплошь унизанными огромными перстнями. Она что, с самого начала рынка бежала? С уважением прикинул расстояние – километр, не меньше… И тут до меня дошло!
- Женщина, это не ваш размер, - произношу осторожно, не дай Бог, обидится: костей же не соберу!
Та презрительно окинула меня взглядом и скривилась еще сильнее. Не понял? Перевожу взгляд на себя. Вот же, черт! Стоят два обалдевших мужика и обнимаются! Причем у лица нерусской наружности чуть слюна от восхищения не капает. Отскакиваю от турка, вытирая руки о бедра, блох бы не нахватать!
- Я своему мужу! – прогремел недовольный голос неожиданной покупательницы.
- Сочувствую ему, - ляпнул, не подумав. За что тут же получил нехилый удар в глаз, проникся вселенским спокойствием и познал дзэн.
- Красавица, а у меня есть два футболка! – радостно воскликнул продавец и полез в большой баул, стоящий позади него.
Тряхнул головой, примерился и пинком отправил этого идиота в его же сумку - только ноги торчали на поверхности.
В общем, мы долго торговались, охрипли, сдружились с женщиной и оставили чуть ли не плачущего турка со ста рублями, одним долларом и маленькой таранкой. «Сама ловила!» - сказала Светлана Герасимовна, с любовью глядя на рыбку.
Уверен, продавец теперь с ней даже спать будет!
И теперь эта самая футболка красовалась на моем сводном брате, оголяя худые плечи и почти полностью скрывая короткие шорты. Вот он что, издевается надо мной? Почти год мы живем отдельно от родителей, которые приобрели нам двухэтажный особняк в центре города и благополучно посчитали, что родительскую миссию выполнили в полном объеме, предоставив нас самим себе и лишь ежемесячно пополняя наши карточки круглой суммой денег. Я их тратил на модные вещи, отдых, девушек облегченного поведения и машину. Что покупал Славик, меня не интересовало, только полгода назад стал за собой замечать странное. Неотрывно слежу за длинными ногами брата, оцениваю его филей, плечи, аквамариновые глаза. Меня же никогда не интересовали парни?! Более того - он мой брат…
Моя мама умерла при родах, а отец очень быстро забылся в объятиях своей секретарши, через год подарив мне это чудо.
Оглядываю весело фыркнувшего брата: светлые волосы убраны разноцветными заколками, босые ступни мягко скользят по ковру в мою сторону, глаза лукаво прищурены, ноги… Ох уж мне эти ноги... Короче, я снова поплыл.
От опасности меня спас звонок в дверь. Рука, невольно потянувшаяся в сторону брата, упала, кровь, до этого бурным потоком устремившаяся к паху, нехотя потекла обратно, по каплям наполняя мозг. Резко разворачиваюсь и на ватных ногах иду открывать. Черт, еще секунда, и я бы спалился. Благо на мне тоже надета удлиненная футболка, в данный момент скрывающая наметившийся стояк.
За дверью обнаружился наш улыбающийся сокурсник, по совместительству, мой лучший друг – Никита.
- Привет, Артем, я тут пришел, чтоб рассказать, как у меня встало…
Он резко заткнулся, глядя куда-то слева от меня. Скашиваю глаза. Из-за моего плеча выглядывает Слава, облизывая губы, на кончике его носа примостилась капелька шоколада. Так, а вот это не есть хорошо!
Ведь он сам просил меня не распространяться, что мы братья. Видите ли, он не хочет, чтобы однокурсники узнали о его состоятельности: «Всего добьюсь сам», - объяснял он. И как выкручиваться будем?
Так, а что это у него встало, что даже взгляд потемнел? Ты куда это уставился?
До Славы, видимо, тоже дошло, как мы опростоволосились. Он дернулся, глазами поискал пути отступления (только почему в районе ширинки Никиты?!) и спрятался мне за спину. Хм, это намек, что расхлебывать все мне?