В итоге человек кое-как сумел устроиться, подобрав под себя ноги, сев на них и запрокинув голову в колоде вверх — и так кое-как сумел задремать. За решёткой слышалось посапывание тюремщиков, которые тоже успели раздавить пару бутылочек в честь праздника. Человек не возражал. Все его мучения и неудобства начинали казаться лёгким дискомфортом по сравнению с тем, что начиналось, когда двое тюремщиков заходили в камеру, чтобы, так сказать… поразвлечься со своим подопечным.
Тем не менее, спустя пару томительных и тягучих минут в камере раздался щелчок, и дверь открылась. И когда человек испуганно открыл глаза… то он заплакал от счастья, когда вместо своих мучителей увидел монстра с изумрудом во лбу.
— Святая Система, наконец-то, — взмолился Виктор Уайтхолл, — умоляю, умоляю, забери меня отсюда, прошу тебя! Я сбился со счёта, сколько дней меня здесь держат, сколько меня били, пытали, унижали, кормили самым отвратительными помоями…
— И почему же я должен забирать тебя отсюда? — деланно любезно поинтересовался Мёртвый Король воров, безо всякого сожаления разглядывая своего приспешника, — ты провалил моё задание. Сареф сегодня ночью покинул город. Хрипунец не смог дать его способностям ни малейшего вызова. И мне очень интересно, почему так получилось.
— Мне… мне и слова сказать не дали, — тихо проскулил Виктор Уайтхолл, — едва я пришёл в город — как меня тут же схватили и бросили сюда, заткнув рот. Я и слова сказать не успел, клянусь, хотя я пытался, видит Система, я пытался! Но они только смеялись надо мной… а когда я просил их привести меня к своему мастеру, они сделали со мной такое… что я больше не осмелился им перечить.
— То есть ты посчитал, что наказание, которому могут подвергнуть тебя они, не сможет сравниться ни с чем, что могу для тебя устроить я? — в глазах Мёртвого Короля воров заплясал нехороший огонёк.
— Нет, я не это… — взмолился Уайтхолл, — просто… я делал всё по твоим инструкциям. Прибыл, пришёл… Всё шло как по маслу, пока я не добрался до города. И тут…
— Как ты назвался, когда прибыл в Индарил? — перебил его Король воров.
— Своим именем, конечно, — удивлённо пробормотал Уайтхолл. После этих слов Мёртвый Король воров закатил глаза и, кажется, с трудом удержался от того, чтобы не хлопнуть себя по лицу ладонью.
— Виктор, — устало сказал он, — ты, действительно, такой идиот? Это единственный, мать твою, единственный момент, который мы не проговаривали. Потому что я уж рассчитывал, что ты помнишь, как больше 20-ти лет сидел в кресле главы своего клана. Что ты помнишь, как постоянно отказывал стревлогам в выкупе места в Состязаниях — ведь, насколько мне известно, за время твоего правления клан Уайтхолл стревлоги не представляли ни разу. И неужели в твоей тупой башке, действительно, ничего не щёлкнуло, когда ты припёрся в город, полный стревлогов, среди которых наверняка были те, кто тебе кланялся, и кому ты отказывал, и при этом назвался своим настоящим именем? Знаешь что, Виктор? После этого мне тебя вообще не жалко. За свою непроходимую тупость ты не просто заслужил всё то, что с тобой здесь случилось. Ты заслуживаешь того, чтобы я сейчас развернулся, ушёл и оставил тебя на милость ящеров.
— Нет! НЕТ, НЕТ, НЕТ! — в отчаянии зарыдал Уайтхолл, дёргаясь в цепях, — я осознал свои ошибки, я заслужил то, что со мной сделали, но не бросай меня здесь, умоляю! УМОЛЯЮ!
— Неужели? — Мёртвый Король воров холодно и оценивающе посмотрел на рыдающего взрослого мужика, — я могу рассчитывать на то, что ты отныне будешь исполнять мои приказы не как идиот, которому велено пройти по карте от креста до креста, а со всем старанием, творческим подходом и прицелом на результат? Я могу рассчитывать, что отныне ты, действительно, будешь стараться? И, конечно же, надеюсь, я могу рассчитывать на то, что ты отныне будешь держать свои эмоции в руках, а не портить мне настроение каждые 5 минут своей недовольной козлячьей мордой?
— Да, да, да… всё, что угодно… всё, что угодно, — пробормотал Уайтхолл, который очень чётко понимал, что Мёртвый Король воров, действительно, может оставить его здесь, и единственный способ выбраться отсюда — это умолять. И который сейчас с огромной тоской вспоминал то благодатное время, когда его самой большой проблемой было то, что Сареф хитростью заставил его нырнуть в кучу навоза. Он даже не представлял, насколько всё может быть ещё хуже.