Хронологические рамки исследования охватывают период с 1917 по 1921 г.
Книга рассчитана на широкий круг любителей отечественной истории и специалистов — историков органов государственной безопасности и Красной армии.
Автор выражает благодарность руководству и сотрудникам ГПИБ, РГАСПИ, РГБ, РГВА, ЦМАМЛС и лично — М.В. Страхову, А.Ю. Клименко, Н.А. Мурзовой, И.Н. Селезневой, А.Д. Силаеву. При составлении биографических справок активно использовались материалы сайта А. Лихотворика «Русская армия в Великой войне», а также сборники документов «Реввоенсовет Республики», «Архив ВЧК» и др.
Автора консультировали по различным вопросам д.и.н. А.А. Зданович, к.и.н. С.В. Карпенко, к.и.н. А.В. Крушельницкий, к.и.н. М.Ю. Моруков и д.и.н. Н.С. Тархова.
Отдельные положения книги публиковались на страницах журналов «Военно-исторический архив» (Оперод Наркомвоена во главе отрядов Красной армии, у истоков советских разведки, контрразведки и военной цензуры. ВИА. 2009. № 4. С. 68–85; № 5. С. 8—15); «Военно-исторический журнал» (Рождение советской военной контрразведки. 2010, статья выйдет в № 3) и «Новый исторический вестник» («Дело о шпионстве» генштабиста Теодори. 2009. № 3. С. 103–117).
Подбор иллюстраций — Е.В. Раменский, к.и.н. В.А. Арцыбашев и С.С. Войтиков.
Раздел I. У ИСТОКОВ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ СПЕЦСЛУЖБ
Глава 1. «В МАТЕРИАЛАХ… Я.М. СВЕРДЛОВА, В.И. ЛЕНИНА, Л.Д. ТРОЦКОГО»: ОПЕРОД НАРКОМВОЕНА НА ЗАЩИТЕ РЕВОЛЮЦИИ
Октябрь 1917 г. стал рубежом в отечественной истории. Основным театром его стал Петроград, но и в Москве революционные события разворачивались до крайности бурно. Из дневника москвича: «Повреждений… не исчислишь. Они и там, где я их видел (в особенности у Никитских ворот, где разбито и сожжено дотла несколько домов, от которых остались одни полуразрушенные стены. Там все погибло в огне: много живущих… и все добро, все имущество от подвалов до чердаков. И дома многоэтажные, с сотнями квартир.) В Кремле снаряды попали в Успенский собор, в Чудов монастырь, в церковь 12-ти Апостолов, в Малый дворец, и вообще, должно быть, пострадал наш Святой и седой Кремль больше, чем от нашествий иноплеменных. Пишут о многих разрушениях, пожарах, расстрелах» (8 ноября 1917 г.)[30].
11 марта 1918 г. из Петрограда, спасаясь от наступающих г ерманских частей и собственной социальной базы — рабочих, переехал в Москву Совет народных комиссаров. Московский обыватель пометил в дневнике 14 марта: «Царя не обожали, а “обожаемым” все время называли. Буду для краткости Совет нар[одных] ком[иссаров] называть тоже “обожаемым”. Для дебюта в новой столице обожаемый председатель обожаемого совета Ленин выступал вчера в двух заседаниях московских обожаемых советов и везде ему “бурно аплодировали”. Нового он ничего не сказал, но здорово ругнул экс-царя, Керенского и буржуазию. Первого назвал “идиотом”, второго “пустым хвастунишкой”, а буржуазию “бездарной и глупой”, а ее “прихвостней — глупыми”. (Теперь я, по крайней мере, знаю свое политическое лицо: подлый прихвостень бездарной, глупой буржуазии…) Во всех последних речах Ленина, сказанных в Петрограде и здесь (в Москве. — С.5.), одни просьбы “не увлекаться революционной фразой”, т. е. не говорить империалистам, что мы закидываем их шапками, а сделать “передышку”, принять позорный мир и исподволь готовиться сделать немцу отпор революционной силой. Завтра московские газеты должны выйти без объявлений, которые являются теперь монополией “обожаемых” “Известий”…С переездом обожаемых в Москву здесь в спешном порядке, порой в 24 часа, реквизируются особняки, гостиницы, магазины, целые небоскребы, или частью, чтобы разместиться всем “правительственным” учреждениям и служащим в них. Многие семьи буквально выбрасываются на улицу со всем своим скарбом. Что церемониться с бездарными, глупыми и подлыми буржуями! “»[31].