Он смеётся; похоже, этот эпизод волнует не его, а меня. Он говорит, что мне нужно ответить на несколько вопросов, а также дать описание нападавшего.
«Я его не видел, Пит. Этот сукин сын был в лыжной маске».
«Ты ничего не можешь мне дать? Может быть, какой-нибудь особый голос?»
Я пытаюсь вспомнить, но почти ничего не нахожу. «У него большие ноги».
«Ну вот, теперь мы движемся к чему-то».
Я очень раздражён. «Послушай, ко мне в дом вломились, мне угрожали, а теперь ещё и избили прямо в моём офисе. Шерлок, ты случайно не видишь в этом какой-то закономерности?»
«Энди, я вижу это каждый день. Это происходит постоянно, и ты защищаешь большинство мерзавцев, которые это делают».
Я качаю головой. «Этого не должно было случиться со мной. Я же юрист, ради всего святого. Когда я злю людей, они должны встать и возразить».
Пит спрашивает меня, не пропало ли что-нибудь в офисе или есть ли что-то, что оставил после себя злоумышленник.
Никаких доказательств этому нет, о чем я ему и говорю.
«Хмммм», — хмыкает он.
«О чем ты там бормочешь?»
«Очевидно, что злоумышленник был здесь только для того, чтобы сделать то, что он сделал: избить вас и угрожать вам».
«Это заставляет меня чувствовать себя намного лучше».
«Во сколько вы приехали?»
«Рано. Восемь тридцать».
«Ты всегда приходишь первым?»
«Нет. Когда мне нужно быть в суде, я иногда не прихожу туда до полудня».
«Кто-то следил за тобой, Энди. Есть идеи, кто это может быть?»
"Нет."
«Может быть, очередной сутенер хочет захватить вашу конюшню?»
"Иди в жопу."
«Поверьте мне, сейчас оно выглядит гораздо лучше, чем ваше лицо».
Пит задаёт мне ещё много вопросов, и я отвечаю на них по мере сил. Ну, может, не совсем так подробно, потому что я забываю упомянуть про отца, деньги и фотографию. Нам с моим психотерапевтом предстоит о многом поговорить.
Пит возвращается в офис, обещая задействовать лучших своих людей в этом деле. Он также упоминает о нашей следующей встрече, на которой он будет давать показания в качестве ключевого свидетеля по делу Миллера. Мне предстоит атаковать Пита на перекрёстном допросе, что будет непросто.
Когда Пит уже уходил, появилась Лори. Она не слышала о нападении, и первое, что она увидела, — моё избитое лицо.
«Боже мой. Что случилось?»
«Что-то вроде предварительного совещания», — говорю я. Слушай, я с ней спал. Надо быть смелым.
Она касается моей руки, и я не могу сдержаться, морщусь от боли. «Не трогай. Пожалуйста, не трогай».
Её это устраивает. Я знала, что так и будет.
Я звоню Николь и рассказываю ей о случившемся, боясь, что она узнает об этом из СМИ. Она обеспокоена и расстроена, хотя и меньше, чем когда в дом вломились. Я снова предлагаю ей съехать, пока опасность не минует, но она снова отказывается.
Вскоре появляется Кевин и проявляет гораздо больше сочувствия, чем Лори. Вскоре мы возвращаемся к деталям дела, и я почти забываю о своей боли. Почти, но не совсем.
На нашу встречу приходит консультант по работе с присяжными. Её зовут Марджори Клейман, и, к моему огорчению, она мне сразу понравилась. Отец воспитал меня в духе старой школы судебного адвоката, а консультант по работе с присяжными — часть новой. Марджори чуть за тридцать, она непритязательна во внешности, одежде и манерах и абсолютно уверена в своей способности помочь мне подобрать присяжных.
Она объясняет то, что называет «наукой» процесса, который заключается в проведении опросов среди выборочных групп присяжных, задавая им сложные вопросы об отношении к делу и образе жизни. Затем ответы сопоставляются с отношением этих людей к информации по конкретному делу. Меня не сбивает с толку то, что она говорит, но, с другой стороны, сколько раз я могу быть сбит с толку за один день? Я нанимаю её прямо на месте и даю ей неделю на ответ. Это щедро: отбор присяжных начинается через десять дней.
Я прошу Лори присоединиться ко мне для дачи показаний Виктору Маркхэму, и мы направляемся в офис некоего Брэдли Андерсона, адвоката Виктора. Я беру Лори с собой, потому что она умная, а в данном случае две головы лучше одной, особенно учитывая, что одну недавно ударили кулаком.
Брэдли Андерсон — один из немногих адвокатов, которых я встречал, кому подходит прозвище «Эсквайр». Его просторный и богато обставленный кабинет расположен в элегантном довоенном здании в Риджвуде. Конференц-зал, казалось бы, больше подошёл бы для государственного ужина, чем для дачи показаний по уголовному делу, но именно для этого мы здесь и собрались.