— Она тебя сама обыграет, когда увидит, что ты рядом с ней в кресле правительства сидишь. Вот увидишь — разбухнет, как рыба. — Смеётся Анна, сверкая кольцом на безымянном пальце.
— А мне и видеть не надо… уже чую.
Эпилог.
Я считала себя полной бездарностью в плохой обёртке и с плохим вкусом, которая, наверное, была схожа с термоядерной горькой жижей. Но так ли это было на самом деле? Нет. Не так. И почему каждый человек, который живёт на этой земле обязан кому-то нравится постоянно, когда нужно любить себя самого в первую очередь? Мой путь не стал тормошить меня настолько сильно, как то и предрекала Богиня Бернадетта, когда я попала к ней в тень, хоть я этого очень и боялась. Мои близкие люди остались живы, все до единого, кроме тех, кто не хотел быть на нашей стороне. Мне, наверное, нужно было пройти курс у специалиста, чтобы справиться с гнетущей информацией, которая потоком лилась мне в умы после того, как я вернулась в строй, на учёбу. Лонгсмит строился по кирпичикам заново, аккуратно возводя новую историю, но не забывая при этом свою старую. Я спасла этот мир не одна, мы боролись за свет все: мои родители, которых я чуть было не потеряла, сёстры, силы которых помогли мне выучить очень много заклинаний, которые мы теперь практикуем вместе, друзья, что встали за меня горой и Уиланд… человек, благодаря которому я поняла, что любовь — это не слёзы, не кровь или синяки от боли физической, моральной, а это — сила, свет, поддержка, тепло и успокоение. Да, она такая — может быть в разных вариациях, видах, с разными вкусами, но исход — зависит лишь от нас.
Тётушка встала на совете кланов против насилия над грязнокровными магами, которые могли не нравится многим, представила Агату, как свою дочь, которую она родила от светлого мужчины и не стала даже слушать ругань в свою сторону, когда старшие Беррингтоны хотели её изгнать. Мой отец встал на защиту младшей сестры, точно также, как и мои бабушка с дедушкой, которые пригрозили всем тёмным, что они сделают ошибку, если упустят из семьи такую девушку, как моя тётя Хейли.
Мама родила нам с сёстрами младшего брата, которого назвали Габриэль — в честь Габриэля Беррингтона, который был мне далёким прадедом. Он был похож повадками на меня, смехом, детским, непосредственной улыбкой и глазами — ярко-зелёными, словно скошенные луга под ярким свечением солнца. Его тёмные волосы всегда шли завитушками, от чего Анна любила с ними играть, а Джо завистливо хихикала над ним, когда Габи пытался их себе распрямить.
Анна стала женой Джоела. Тёмная решительно встала на совете и сообщила всем, что: «— Вон тот еретик с красивой улыбкой, отныне мой муж!», от чего у дедушки Брауна чуть было не случился инфаркт, а у бабушки Анны не выкатились глаза от удивлённого шока. Но тем не менее их пыл не спал даже тогда, когда все узнали о том, что она уже давно стала его женой, ещё до бойни в Джадроне! А Джоанна… чуть было не съехала с катушек, когда узнала о том, что Базарт Вуд решил не только вступить на главенствующий пост колледжа Лонгсмита, но и прошёл испытание директора Бьюкена, чьи полномочия теперь перешли в руки светлого мага. Отныне моя сестра должна будет не только перебраться в Джадрон на постоянной основе, но и быть заместителем директора Лонгсмита. Хотя это даже смешно, ведь иногда из-за бзиков сестры и слишком сильных эмоций она не могла справляться со мной, когда мне было пять лет, а что же тут говорить про подростков, которые только-только поступают в колледж и ведут себя… слегка неординарно?
А я… я стала Офелией Леман. Решила соскочить в сторону от Беррингтонской славы и пойти дальше, как и шутил когда-то Джеймс, хитро посматривая в нашу с Уиландом сторону. Приняв предложения адмиралтейства, я всё-таки решила совмещать учёбу в Лонгсмите и попытки вклиниваться в аспекты управления вместе с магами, которые тратили на меня сил больше, чем я сама. Но тем не менее, это дало свои плоды. Я хоть и не была «президентом» Джадрона, потому что такого понятия там и нет, я стала одной из ведьм, которая в столь юном возрасте смогла сгрузить со своих плеч настолько тяжкий груз, от которого дымилась голова. Зато меня окрестили новой «Белой ведьмой», которая при этом оставалась со всеми почестями тёмной.
Гордон вылечился после долгой моральной травмы, которую ему нанесла бойня в Джадроне и похищение. Парень признался Эмме в чувствах, заставляя ту обдумывать на какую сторону ей лучше встать — на сторону Гордона или Джеймса, который продолжает пускать по светлой свои слюни до сих пор, несмотря на то, что Гордону это и не нравится.