Приходилось признавать, что затея с Пашкиным крестиком не принесла ожидаемого результата. Девушка испугалась? Скорее нет, чем да. Задумалась - что было, то было. Долго шептала себе что-то под нос, до Глухаря долетали лишь отдельные фразы. Но, ни словом не обмолвилась о тайнике.
Хотя должна бы.
Логично предположить, что если речь идет о возникновении в твоем доме посторонних вещей, есть смысл опасаться того, что кое-что может и исчезнуть. Особенно это касается вещей, доверенных тебе на хранение. Пусть даже покойником.
Но ничего подобного не произошло.
Может, и нет у нее этого многострадального диска и Пашка блефовал?! Он ведь был любителем розыгрышей!
Глухарь похолодел.
Шумно поставив бутылку с пивом на стол, он пробежался по комнате. Как жить дальше, если нет ни единой возможности узнать правду, не применяя насильственных действий по отношению к объекту наблюдения? Сколько раз Глухарь терпеливо обшаривал надоевшую до нервной дрожи квартиру, дотошно расставляя вещи по своим местам, чтобы, не дай Бог, не оставить следа! Но эта старая квартира с большой комнатой, с огромным арочным окном почти до пола, и бесконечным подоконником! Этот коридор с бессмысленными выступами и каморкой! Кухня, с углубленными нишами! Глухарь не говорит еще о перестроенной ванной комнате, почти соединенной с кухней каким-то псевдо арочным переходом! Пашка столько времени и сил потратил в свое время на ремонт, что вполне мог оснастить сей шедевр квартирного искусства неприметным тайником.
Вдобавок, у Глухаря складывалось впечатление, что большую по площади однокомнатную квартиру вычленили из огромной коммуналки лет двадцать, а может, тридцать назад. Она, несомненно, могла сама по себе обладать еще одним бесценным качеством – встроенным в давние времена тайником, который и обнаружил Пашка!
Успокоившись, Глухарь уселся на диван. Нужно поменьше думать. Необходимо набраться терпения и довести дело до конца. Игра стоит свеч. Правила установлены, и вполне устраивают Глухаря. Еще бы! Он сам установил их. Но, несмотря ни на что, приходилось то и дело вносить существенные корректировки.
Глухарь убедил себя, что не решись тогда Пашка на откровенный шантаж, то был бы жив. Хочется или нет, но смерть бывшего друга практически на его совести. Глухарь помнит, как Пашка умирал…
- Одна ты меня слушаешь, - так громко сказала девушка, что Глухарь невольно вздрогнул и вернулся к действительности. Подопечная стояла напротив часов с кукушкой. А значит, смотрела Глухарю в глаза. – Почему, собственно говоря, одна? Хватит с меня женского рода и на работе. С этой минуты ты будешь кукушка мужского рода. Кукуш. Понятно? А не захочешь, возьму и выброшу тебя на помойку!
- Не выбросишь, - отмахнулся Глухарь.
- Не выброшу, - как эхо отозвалась девушка. – Сам знаешь, что не выброшу. Ладно, - в руках у нее оказался бокал, в котором колыхалось вино, - живи пока.
- Спасибо, - не преминул съязвить Глухарь.
- За тебя, - девушка подняла бокал.
- Взаимно, - Глухарь отпил из бутылки, не вынуждая долго себя упрашивать.
Девушка направилась было, к дивану, но внезапно обернулась, и сказала, подмигнув Глухарю глазом:
- Я подожду. Я терпеливая. Настанет время, и я предъявлю тебе свой «главный козырь».
Потом девушка спокойно улеглась в постель. А Глухарь так и остался сидеть на диване с разинутым ртом, мучительно раздумывая над тем, что же имела в виду подопечная.
Глава 12
- Еще кружок? – Алина красовалась в новом зеленом с желтыми разводами купальнике. Она тяжело дышала, но сдаваться не собиралась: десять кругов туда и обратно - ни метром меньше.
Радостное состояние не оставляло Валерию. Так происходило всегда, стоило увидеть воду. До предела задержав дыхание, девушка позволила себе вынырнуть. Неплохо. Почти половина дорожки оказалась позади. Если уж придерживаться истинного положения вещей – то чуть больше трети. Но кому нужна такая правда, когда вокруг зеленая с подсветкой вода, обнимающая твое тело, и ты чувствуешь себя прекрасно. Сердце работает ровно и настойчиво, а физические упражнения сжигают лишние граммы (кило?), так или иначе накопившиеся в результате праведных трудов.