Наша беда в том, что до сих пор так и не удалось освободить современное общество от цепкой хватки этой олигархии, которая привела эту по-своему наиболее мощную и самую успешную современную форму общества на край пропасти. Это и есть тот неразрешенный конфликт, который придал последним пятистам годам европейской цивилизации особый, циклический характер. Таким образом, надвигающийся крах этой цивилизации (по-крайней мере в нынешней ее форме) придает минувшим 550 годам видимость длительного династического цикла восхождения к относительному зениту власти с последующим скатыванием к неминуемому закату.
4.8 Смена культурной парадигмы 1963-1995 гг.
За редким исключением, центральным вопросом Декларации независимости США, войны за независимость и принципов федеральной Конституции 1787-1789 гг. была приверженность традициям антиолигархического государства (Commonwealth), связанным с именами французского короля Людовика XI, Жана Бодена (его «Шесть книг о республике»), с «дирижизмом» Ришелье, Мазарини и Кольбера во Франции, а также с концепцией естественного закона, предложенной Готфридом Лейбницем, в противоположность концепции эмпирика Джона Локка. Война за независимость США фактически велась против той политики, которая была предложена апологетом Адамом Смитом в 1776 г. (в его книге «Богатство народов») для Остиндийской компании. Доклады министра финансов США Александра Гамильтона Конгрессу США по таким разделам экономики как «Кредит», «Национальный банк» и «Производство» определяют «Американскую систему политической экономии» как экономическую политику точно так же, как ее понимали все патриоты страны, включая ее президента Франклина Рузвельта (в отличие от премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля), с 1789 по 1963 год.
В последующий период с 1964 по 1970 год произошел отход от этой культурной и экономической традиционной линии в США. Лондонский Тэвистокский институт и его сотрудники иногда называют это изменение «сменой культурной парадигмы». Эта «смена культурной парадигмы» является ключом к пониманию развертываемой в настоящий момент спирали разрухи внутри мировых валютной, финансовой и экономической систем.
Деятельность Мирового фонда защиты дикой природы британского принца Филиппа и нидерландского принца Бернхарда была составной частью усилий, направленных на то, чтобы повернуть вспять часы истории - назад к феодализму или даже к более ранним устоям варварства. Это стало известно как «контркультура рок-нарко-секса». Фонд Форда назвал это еще в 1964 году «Тройной революцией». В 1967 году один из защитников этого движения, Збигнев Бжезинский, дал свое определение — «технотронный век». Фашиствующие идеологи, вроде лорда Уильяма Риса-Могга из лондонской газеты «Таймс», отождествляют эту «Новую эпоху» с «Третьей волной» Олвина Тоффлера и спикера Конгресса США Ньюта Гингрича. Это и есть «экологическое движение», возникшее в США в конце 1969 г. Оно еще известно как модели «системного анализа» Кембриджского университета. В более широком смысле его называют «постиндустриальным утопизмом». Это и есть политическая линия общества фашистского толка «Монт Пелерен» профессора Мильтона Фридмена и ныне покойного Фридриха фон Xайека.
Как только США и Советский Союз достигли определенных договоренностей в ходе разрешения Карибского кризиса 1962 года, у международной олигархии с центром в Лондоне сложилось убеждение, что послевоенное (1945 г.) балансирование ядерных сил находилось под достаточным контролем правящих кругов Лондона. По мнению этих кругов в Лондоне и их единомышленников в США не было больше необходимости сохранять те темпы материально-технического роста и технического прогресса, которые требовались бы, если бы угроза мировой войны все еще оставалась вероятной перспективой. Тогда верилось, что Пагоушская доктрина для новой формы британского «баланса сил», а именно геополитического баланса взаимного термоядерного террора, заняла прочную позицию.
Тогда верилось также, что все это ведет к реализации далеко идущих целей, которые Бертран Рассел осветил в такой публикации, как его статья 1946 года в «Бюллетене ученых-атомщиков». В этих кругах, куда входили МакДжордж Банди и связанный с ним британский агент Генри А. Киссинджер, зрело убеждение, что вероятность развязывания мировой войны исключена. Высказывалось даже предположение, которое Рассел выдвинул еще за двадцать лет до этого, что через некоторое время институт государства-нации сменится установлением действительного мирового правительства под эгидой ООН.
Поэтому за месяцы непосредственно предшествовавшие убийству президента Джона Ф.Кеннеди, защитники «Новой эпохи» стали придерживаться того мнения, что опора на науку и технологию более не нужна, даже нежелательна. Индустриальное развитие больше не нужно. Доклад 1964 г. «Тройная революция», опубликованный отделением фонда Форда — «Фондом за республику», еще раз озвучил этот постиндустриальный сентимент. В соответствии с этим мнением люди стали верить, что качество рациональности в образовании и в общественной жизни вообще, необходимое для поддержания рабочей силы современного индустриального общества и домохозяйств, больше не нужно или даже нежелательно.
Своеобразной «лабораторной пробиркой», в которой была взращена некоторая форма безрассудной иррациональности с приданием ей массового характера — движение контркультуры, оказалось антивоенное движение 1965-1968 гг.
В центре поучительных событий поворотных 1963-1968 гг. находился бывший советник по национальной безопасности США МакДжордж Банди. Фактически Банди был инициатором военного вторжения США во Вьетнам. Как только Банди вовлек президента Джонсона в желанную для него войну во Вьетнаме, он покинул правительство и возглавил фонд Форда, из которого он активно дирижировал антивоенным движением в США в период 1965-1968 гг., включая финансирование группы, которая вскоре стала террористической организацией «уэзерменов».
Те же самые силы, которые в 1965-1968 гг. дирижировали антивоенным движением, дали толчок и так называемому «экологическому движению». Затравкой для массового «экологического движения» послужили осколки антивоенного движения, несколько расшатанного где-то около 1970 года. Громкая постиндустриальная шумиха иррационального «движения за экологию» способствовала целому ряду хорошо финансируемых операций против ключевых институтов современного общества. Каждая из операций и все они вместе базировались в течение 1970-1995 гг. на откровенно антинаучном обмане. Все они были нацелены на разрушение индустриального общества шаг за шагом. Совместно с Мировым фондом природы (бывший Мировой фонд в защиту дикой природы) принца Филиппа, эти «экологические» операции на современном этапе своего развития развертываются с конкретным намерением подорвать национальный суверенитет на всей планете путем установления экологических заказников под международным надзором на границах государств либо во внутренних зонах важнейших отечественных минеральных, лесных и гидрологических ресурсов.
Эти и другие подобные им качественные изменения в экономической, валютной и финансовой политике довели ведущие политические институты в самих странах практически до состояния безрассудства. Более точно это может быть описано как непрерывное увеличение разрыва между накоплением финансов и ростом реальной экономики. Это в свою очередь явилось причиной того, что политические институты утратили способность реагировать на реальные жизненные процессы в обществе и большинстве составляющих его социальных слоев.
До 1963 г. номинальная стоимость общих финансовых объемов в США и большинстве других стран была тесно связана с рентабельностью (прибыльностью) агропромышленных предприятий и коммунальных служб. По мере усугублении воздействия «постиндустриальных» направлений путем введения международного валютного порядка, основанного на «плавающем обменном курсе» и допущения безудержной либерализации финансовых и других рынков, стоимость ценных бумаг стала все больше отрываться от рентабельности полезного производства продукции и деятельности коммунальных предприятий. Начиная с 1970-1971 гг. и особенно после того, как в октябре-ноябре 1979 г. Федеральной резервной системой под председательством Пола А. Волкера был введен порядок «контролируемой дезинтеграции экономики», практически прекратилась корреляция между ростом общих объемов финансовых средств и производственной товарной массой.