В эту ночь Феофан долго не мог уснуть. В его покоях было душно, несмотря на открытые окна. Образ человека с ледяными глазами не покидал его. Он думал о сказках, которые слышал в детстве от своей няньки — о бессмертных существах, наблюдающих за людьми, о хранителях знаний, живущих среди смертных.
«Глупости, — упрекнул он себя. — Я слишком долго пробыл среди этих суеверных северян».
Но когда он наконец погрузился в беспокойный сон, ему привиделись странные картины: огромный город, подобный Константинополю, но больше и величественнее, горящий в огне; всадники в странных доспехах, скачущие по бескрайней степи; корабли невиданной конструкции, рассекающие морские волны; и над всем этим — человек с насыщенно синими глазами, наблюдающий, записывающий, хранящий память веков.
Утром, готовясь к отъезду, Феофан обнаружил под подушкой ещё одну монету — такую же древнюю, но совершенно иной чеканки. На ней был изображён воин в шлеме с гребнем, держащий копьё и щит. Монета была тёплой, словно её только что держали в руке.
Дипломат понял послание: есть силы, наблюдающие за ходом истории дольше, чем существуют самые древние империи. И сейчас, когда умерла княгиня Ольга, что-то изменилось в судьбе этих северных земель, что-то значительное, что привлекло внимание существ, подобных Мирославу.
Покидая Киев, Феофан бросил последний взгляд на величественные холмы над Днепром. «В этом месте решается судьба не только Руси, но и империй, которые придут после неё», — подумал он, сжимая в ладони две древние монеты — немых свидетелей того, что история движется по кругу, но никогда не повторяется в точности.
# Глава 1: ВОЕННЫЙ СОВЕТ
Утренний туман стелился над широким Днепром, окутывая княжеский стан белесой пеленой. Святослав стоял на холме, глядя, как первые лучи солнца прорезают дымку. Его светлые волосы, выбритые на висках по обычаю воинов, трепал утренний ветер. Длинный ус подрагивал в такт дыханию.
— Великий князь, — раздался голос за спиной. — Воеводы собрались.
Святослав обернулся. Перед ним стоял Свенельд — старый воин, служивший ещё его отцу. Годы оставили свой след на его лице, избороздив его глубокими морщинами, но глаза остались такими же острыми, а рука — твёрдой.
— Хорошо, — кивнул Святослав. — Идём.
В большом шатре, расставленном у самого берега, собрались лучшие воеводы и дружинники. Кто-то сидел на деревянных скамьях, кто-то стоял, опираясь на копья. Разговоры стихли, когда полог откинулся и вошёл князь. Святослав окинул соратников внимательным взглядом и прошёл к своему месту — деревянному креслу, покрытому медвежьей шкурой.
— Рассказывайте, — коротко бросил он, опускаясь на сиденье.
Вперёд выступил Претич, командир передового отряда:
— На рассвете наши дозорные заметили хазарский разъезд. Десять всадников, хорошо вооружены. Мы не стали нападать, чтобы не выдать наше присутствие.
Святослав кивнул:
— Правильно. Что с переправой?
— Будет готова к полудню, — ответил один из младших воевод. — Мы собрали достаточно лодок. Передовой отряд может переправиться сразу после заката.
Князь поднялся и подошёл к грубо начерченной карте, разложенной на столе из трёх досок. Его палец проследил линию реки, остановился на отмеченной крепости.
— Саркел, — произнёс он, словно пробуя слово на вкус. — Главная преграда на нашем пути. Если возьмём её — путь к столице хазар открыт.
— Крепость сильна, — задумчиво протянул Свенельд. — Стены высокие, гарнизон многочисленный. Они будут ждать нас.
Святослав усмехнулся, и в его глазах вспыхнул знакомый всем огонь:
— Враг всегда ждёт. В том наше преимущество — мы знаем, что он ждёт, а он не знает, как мы ударим.
Он склонился над картой, указывая на изгиб реки выше крепости:
— Основные силы подойдут здесь, демонстративно, с шумом и кострами. Пусть думают, что мы готовимся к осаде. А тем временем отборная дружина проникнет ночью с этой стороны, — палец князя переместился к слабо укреплённой западной стене. — Разведчики докладывают, что там склон пологий и почти без охраны. Они считают его непроходимым из-за болот.
— А болота там действительно есть? — спросил кто-то из молодых дружинников.
— Есть, — кивнул Святослав. — Но мы пройдём. Я сам поведу отряд.