Выбрать главу
И меня – патентованного,Ко всему подготовленного, —Эти прутья печальныеВвергли в бездну отчаянья.
А рано утром – верь не верь —Я встал, от слабости шатаясь, —И вышел в дверь – я вышел в дверь! —С тех пор в себе я сомневаюсь.
В мире – тишь и безветрие,Чистота и симметрия, —На душе моей – тягостно,И живу я безрадостно.
Зима 1966/67

Песня-сказка о нечисти

В заповедных и дремучих        страшных Муромских лесахВсяка нечисть бродит тучей        и в проезжих сеет страх:Воет воем, что твои упокойники,Если есть там соловьи – то разбойники.
Страшно, аж жуть!
В заколдованных болотах        там кикиморы живут, —Защекочут до икоты        и на дно уволокут.Будь ты пеший, будь ты конный —                   заграбастают,А уж лешие – так по́ лесу и шастают.
Страшно, аж жуть!
А мужик, купец и воин —        попадал в дремучий лес, —Кто зачем: кто с перепою,        а кто сдуру в чащу лез.По причине попадали, без причины ли, —Только всех их и видали – словно сгинули.
Страшно, аж жуть!
Из заморского из лесу,        где и вовсе сущий ад,Где такие злые бесы —        чуть друг друга не едят, —Чтоб творить им совместное зло потом,Поделиться приехали опытом.
Страшно, аж жуть!
Соловей-разбойник главный        им устроил буйный пир,А от их был Змей трехглавый        и слуга его – Вампир, —Пили зелье в черепах, ели бульники,Танцевали на гробах, богохульники!
Страшно, аж жуть!
Змей Горыныч взмыл на древо,        ну – раскачивать его:«Выводи, Разбойник, девок, —        пусть покажут кой-чего!Пусть нам лешие попляшут, попоют!А не то я, матерь вашу, всех сгною!»
Страшно, аж жуть!
Все взревели, как медведи:        «Натерпелись – сколько лет!Ведьмы мы али не ведьмы,        патриотки али нет?!На́лил бельма, ишь ты, клещ, – отоварился!А еще на наших женщин позарился!..»
Страшно, аж жуть!
Соловей-разбойник тоже        был не только лыком шит, —Гикнул, свистнул, крикнул: «Рожа,        ты, заморский паразит!Убирайся без бою, уматывайИ Вампира с собою прихватывай!»
Страшно, аж жуть!
…А теперь седые люди        помнят прежние дела:Билась нечисть грудью в груди        и друг друга извела, —Прекратилося навек безобразие —Ходит в лес человек безбоязненно.
И не страшно ничуть!
Зима 1966/67

Песня о новом времени

Как призывный набат, прозвучали в ночи тяжело шаги, —Значит, скоро и нам – уходить и прощаться без слов.По нехоженым тропам протопали лошади, лошади,Неизвестно к какому концу унося седоков.
Наше время иное, лихое, но счастье, как встарь, ищи!И в погоню летим мы за ним, убегающим, вслед.Только вот в этой скачке теряем мы лучших товарищей,На скаку не заметив, что рядом – товарищей нет.
И еще будем долго огни принимать за пожары мы,Будет долго зловещим казаться нам скрип сапогов,О войне будут детские игры с названьями старыми,И людей будем долго делить на своих и врагов.
А когда отгрохочет, когда отгорит и отплачется,И когда наши кони устанут под нами скакать,
И когда наши девушки сменят шинели на платьица, —Не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять!..
<1966 или 1967>

Случай в ресторане

В ресторане по стенкам висят тут и там —«Три медведя», «Заколотый витязь»…За столом одиноко сидит капитан.«Разрешите?» – спросил я. «Садитесь!
…Закури!» – «Извините, «Казбек» не курю…»«Ладно, выпей, – давай-ка посуду!..Да пока принесут… Пей, кому говорю!Будь здоров!» – «Обязательно буду!»
«Ну так что же, – сказал, захмелев, капитан, —Водку пьешь ты красиво, однако.А видал ты вблизи пулемет или танк?А ходил ли ты, скажем, в атаку?
В сорок третьем под Курском я был старшиной, —За моею спиной – такое…Много всякого, брат, за моею спиной,Чтоб жилось тебе, парень, спокойно!»
Он ругался и пил, он спросил про отца,И кричал он, уставясь на блюдо:«Я полжизни отдал за тебя, подлеца, —А ты жизнь прожигаешь, иуда!
полную версию книги