Он – Фаратон... Пират, человек вне закона, человек свободный и независимый, человек, которого боятся и ненавидят, любят и уважают. Он - Фаратон и у него множество забот на море, незачем тратить время на короля. Необходимо что-то делать с Виразоном. Ох, кошачья морда, неуловимый как демон, хитрый и изворотливый как змей. Живучий и невозмутимый. Жутко проницательный. Выбросил ведь Салиму за борт, не пожалел ее дикую красоту. Наверное, ей удалось-таки стащить с пирата маску, вот он и лишил ее жизни. И шпион не помог. И сам не появился. Он тоже мертв?
Кто он, человек, из-за которого Лермон навсегда покинул Версаль?
Сегодня Мишель впервые увидел Виразона так близко, но встреча эта не произвела на него ровным счетом никакого впечатления. Напротив, Виразон полностью соответствовал тому образу, который придумало море. Да и Фаратону было все равно. Одно интересно, что заставило его купить Сабину? Надежда что-нибудь разузнать о своем враге? Вполне возможно. Может что-то еще? Она уже не молода, хоть и красива: на вид ей можно дать лет двадцать пять, а на самом деле графине перевалило за тридцать. Зачем такая пирату? Анри усмехнулся. Все-таки для того, чтобы что-нибудь выпытать о Фаратоне. Логично. Вот только даже имя не даст Виразону никаких преимуществ.
Нет, бесполезно гадать. В любом случае что-нибудь всплывет, надо, чтобы прошло время. Время, в отличие от людей, никогда не предавало его; все в жизни Мишеля происходило странно вовремя, и пират знал это, знал, что так будет и впредь. Фаратон видел его в числе своих союзников, даже ни на минуту не сомневаясь в этом. Заручившись такой мощной поддержкой, он мог оставаться спокойным. Пират разумно использовал отведенные ему часы, и время оставалось благосклонным к нему, хотя и тронуло его волосы сединой, точно венчало седой прядью, короной возложив ее надо лбом.
И в этот раз оно должно помочь. Анри-Мишель остановился и огляделся. Задумавшись, он не следил за дорогой и, как следствие, оказался в малознакомой части города. Здесь было тихо и безлюдно. Эта тишина казалась особенно странной после несмолкающего шума центральных улиц. Странной и даже зловещей. Пират еще раз осмотрелся, пытаясь рассчитать, в какую же сторону идти. Вдруг он усмехнулся, увидев красивый дом с розовыми рамами и подоконниками. Конечно, он знал, что общение с Памирой пойдет на пользу – веселая вдова была уверена в этом. Завлекая Фаратона к себе в дом, Памира уверяла его, что он не пожалеет. Вновь тонкая усмешка скользнула по его губам. Он прекрасно помнил дорогу от ее дома и к нему. Да, ноги сами принесли его сюда. Он видел ее на аукционе с каким-то шейхом. Было наивно полагать, что такая женщина останется одна. Только глаза. Только взгляд, один единственный взгляд, который она подарила ему там – и ноги сами принесли его к порогу ее дома. Ведьма.
Глава сто тридцать пятая
А ведь когда-то он доверился ей. Зачем?
Мишель отогнал шальные мысли и, сосредоточившись, направился в сторону пристани. Какой-то странный шорох заставил его остановиться. В эту минуту солнце закатилось, лишая землю своего живительного света. Только багровые отблески остались на белых домах, но и они через пару минут исчезнут. Фаратон замер, машинально вытащив пистолет, прислушался. Простояв несколько минут в напряжении, пират выпрямился и вернул оружие на место. Несколько шагов вперед. Тишина. Слегка расслабившись, Мишель продолжил путь. Наверное, зря. Одновременно с разных сторон на него налетели люди, в руках которых холодно блестела сталь...
Фаратон не помнил, как ему удалось убить четырех из пяти, как он ранил последнего. Только чутье пирата и мастерство, отточенное во многих боях, спасло его тогда. Выстрел – первый из нападающих убит… Мишель вздрагивает от боли в боку и роняет пистолет. Приходится прижаться спиной к стене дома. Шпага молнией вспыхивает у него в руке. В правой пират держит кинжал. Левша от природы, Фаратон мастерски владеет обеими руками, зачастую не чувствуя разницы. Но противников слишком много. Пират ловит на острие слишком наглого, но второй в этот момент пронзает его плечо. Левая рука безжизненна, шпага падает из ослабевших пальцев, ее тут же отбрасывают на внушительное расстояние. Остается только кинжал. Почувствовав глухой удар в грудь, пират делает молниеносный выпад – еще один из разбойников бездыханный падает к его ногам с пронзенным сердцем. Остается всего двое, но от боли у Мишеля уже двоится в глазах, тело отказывается повиноваться отключающемуся разуму. Фаратона прижимают к стене, чем-то со страшной силой бьют по ребрам. Собравшись, Мишель стремительным движением поражает еще одного из нападавших, позволив второму полоснуть себя по безжизненной руке. Кружева рубашки тут же прилипают к запястью, склеенные кровью. Ответным ударом пират задевает противника, но удар приходится вскользь, а Мишель, расплескав остатки сил, без чувств падает на землю.