Выбрать главу

— Эта страна катится прямо в ад! — кричал он, узнав, что Его Величество Карл Iказнен. — И никто не может ее остановить! Ты слышал? Уже не только ирландцы, но и шотландцы поговаривают, что с Англией им не по пути! Все, ради чего мы сражались с проклятыми испанцами на суше и на море, гибнет!

— Успокойся, дед, тебе вредно так кипятиться! — просил я. — Ты же сам рассказывал, что во времена твоей молодости тоже все висело на волоске, и если бы испанцы смогли высадиться на островах…

— Во времена моей молодости была королева Елизавета, а у королевы были верные слуги! Один только сэр Френсис Дрейк чего стоил! А братья Хокинсы? Таких людей больше не делают… Кругом одни мошенники и предатели, вот королевская голова и оказалась в корзине. Но Кромвель не дурак, хотя святоша и изменник одновременно. Как он сказал своим головорезам? «На Бога надейся, а порох держи сухим!». И это верно. Принеси эля, Джонни, а я пока подумаю о твоем будущем.

Я отправился за элем и в пабе, конечно, услышал только плохие новости. Испанцы снова поднимали голову и вели бесконечную войну с голландцами прямо под боком у нас. Голландцы, несмотря на это, строили и строили корабли, и совсем прибрали к рукам морскую торговлю, отчаянно притесняя даже наших моряков. Французы тоже не давали скучать: похоронив кардинала Ришелье, который причинил Британии столько хлопот, завели себе другого, против которого сами же и восстали. От всего этого голова шла кругом. Я, по природе любознательный, немного задержался в пабе, а когда прибежал назад с полной кружкой, дед Джон уже дописывал письмо. Если уж он что решал, то действовал быстро, и меня научил тому же.

— Вот что, парень! Я воспитывал тебя слугой короля и надеялся, что ты по моему примеру подашься на службу. Уж кто-кто, а солдаты из шотландцев всегда выходили прекрасные. Но короля нет, на островах сумятица, а ты слишком юн, чтобы правильно выбрать сторону. Надеюсь, все еще переменится, но пока лучше бы тебе держаться подальше от сабельного звона. Слушай мое решение: когда я умру… — дед жестом приказал мне заткнуться. — Когда я умру — а умру я скоро, сам знаешь, как меня этой зимой кашель одолел! — когда я умру, бери это письмо и шагай в Глазго. Есть у меня там старый знакомый, из интендантов. Эти нигде не пропадут, у него и сейчас там свое дело. Работы он тебе, конечно, не даст, но в письме я прошу о немногом: пристроить тебя юнгой на корабль. Только не на всякий, а на идущий в Вест-Индию. Там, знаешь ли, британцев мало и времени на разборки меж собой нет. Так что если и сгинешь, то за родину, от руки какого-нибудь испанца, а это смерть достойная порядочного человека. Восстановится здесь законная власть — вернешься, если захочешь. Все понял?

— Да что мне делать за океаном? — растерялся я от таких новостей. — И на корабле… Дед, я моря-то не видел!

— Справишься! Не бойся, я же тебя не капитаном прошу определить… - дед закашлялся и мне пришлось держать кружку, пока не прошел приступ. Наконец он хлебнул эля и продолжил: — Ты не дурак, Джонни. Ты умеешь читать и писать, хорошо считаешь, у тебя пара не боящихся никакой работы рук и крепкое здоровье. Я немногому смог тебя научить, но ты знаешь, как зарядить мушкет и отобьешься саблей… Ну, от какой-нибудь злой индейской девки отобьешься. Кроме того, я часто ругался по-испански, а значит, самых злых наших врагов ты узнаешь легко. Остальное приложится! Я не приказываю тебе удрать с корабля в первом же порту, решай сам, где тебе лучше остаться.

Но советую: попробуй пожить там. Рассказывают о сказочных богатствах… Так много рассказывают, что я в эти богатства ни черта не верю. Но было бы мне шестнадцать — поплыл бы посмотреть своими глазами. Может быть, там и устроишься навсегда, в Новом Свете. Говорят, и Новая Шотландия там имеется.

— Где? — не поверил я.

— Чуток посевернее Новой Англии, где же еще ей быть? Одним словом, я все сказал, письмо будет лежать в ящике. После моих похорон здесь не задерживайся: мы задолжали уже малость побольше, чем стоит наша ферма. Все мои вещи оставь, пусть поделят кредиторы. Только шляпу возьми: негоже проситься на корабль в соломенной. Подумают еще, что ты мастер только навоз разгребать. Так оно и есть, но им-то зачем знать?

И вот я здесь, в местечке Ньюарк, стою на берегу реки возле шлюпки и любуюсь на бриг «Устрица». Русло реки здесь широкое, и морские корабли подходят для погрузки как можно ближе к Глазго, что выше по течению. Насколько я знал, «Устрица» уже забрала груз для нашей новой колонии на далеком острове Ангилья — в основном сукно — и теперь ждала только удобного ветра, чтобы поднять якоря. И еще, конечно, бриг ждал капитана, который хлебал виски в гостинице.

Подойти к матросам, болтавшим у шлюпки, я постеснялся. И, конечно, испугался немного: они были не слишком похожи на фермеров, к которым я так привык. Честно говоря, матросы, скорее, напоминали банду разбойников. Загорелые, громкоголосые, широкоплечие парни были одеты кто во что горазд, а некоторые и вовсе щеголяли с голыми шеями, не стеснялись и волосатых рук. В краях, где я вырос, это считалось неприличным. В ушах у многих блестели медные серьги, а двое вместо Шляп использовали повязанные на голову платки. А уж как они говорили… Дед Джон, старый солдат, не стеснялся в словах, но матросы просто соревновались между собой в сквернословии.

Скучать мне было некогда, я рассматривал бриг. Двухмачтовое судно стояло со спущенными парусами, но мне оно и без них казалось безумно красивым. Смущал только размер: в книгах из библиотеки нашего священника корабли изображались куда больше. Не верилось, что на таком крохотном деревянном островке несколько десятков людей могут жить неделями и даже месяцами.

— Чего уставился? — рядом со мной остановился невысокий, коренастый старик со шрамом на щеке. — Хочешь купить наше корыто?

— Нет, сэр:.. - на всякий случай я снял шляпу. — Капитан Бриджис определил меня юнгой на этот бриг. Мое имя Джон Мак-Гиннис. Мне приказано найти мистера Мерфи, как сказал капитан — старого жулика.

— Корабельного кока, — уточнил старик. — Изволь уж так его называть. Капитан Бриджис просто решил пошутить, а шутки у него… Ладно уж. А ты, значит, шотландец? Будешь лазить по вантам в юбке, чтобы акулы тонули от страха, а киты от смеха?

— У меня нет килта, — терпеливо объяснил я. — И я никогда его не носил. И на волынке играть не умею. Не все шотландцы одинаковы. А еще я протестант, вовсе не жадный, и верный слуга короля.

— Какого короля? В Англии, вроде бы, сейчас нет никакого короля. Это у вас в Шотландии, я слышал, на каждой горе свой король, — старик, прищурясь, тоже смотрел на «Устрицу». — Ходкое корыто, верткое, да с оснасткой не очень. Удлинить бы реи, повесить больше парусов… Если в открытом море кто захочет потолковать — не уйти, и придется туго, с нашими-то десятью пушечками. Будь я проклят, если нам не придется туго. Идем! И возьми корзину. Джек Мерфи — это я.

Я послушно подхватил корзину и пошел за ним. Меня несколько удивило, что обычного повара интересуют такие вещи, как парусное оснащение и количество пушек. Да и шрам выглядел не так, как если бы Мерфи повздорил с другим коком по поводу какого-нибудь рецепта. Низкий хриплый голос, уверенная походка, настороженный взгляд… Скажу честно, даже на фоне матросов старик выглядел довольно зловеще.

— Это наш юнга, Джон! — представил меня Мерфи, забираясь в шлюпку. — Мальчик, помоги-ка молодцам столкнуть в воду эту деревяшку!

— А потом усаживайся на весла! — добавил толстый рыжий матрос. — Притомился я сегодня, ты вовремя!

— Нет! — отрезал Мерфи и я понял, что он пользуется среди команды авторитетом. — Парень поступает пока ко мне на камбуз. А мне там не нужен безрукий!