К такому же итогу пришли многие ученые и неученые на основе собственных анализов и рассуждений, без всяких ЭВМ.
Молодых творцов модели мира критиковали за то, что они не приняли в расчет дальнейшее развитие технологии. Вероятно, то же можно сказать о тех, кто предупреждает, что через десяток-другой лет мы в последний раз увидим незамутненный солнечный свет, а к концу столетия угаснет жизнь в Океане.
Спорят только о сроках, а не о тенденции развития. Задачей было показать: что случится, продолжай мы следовать прежним курсом. Если я знаю, что мой курс грозит крушением, не так уж важно, успею ли я до той поры перевернуть песочные часы два, четыре или восемь раз.
Сам прогресс вида может обернуться его гибелью. Теперь, когда планета настолько уменьшилась, что впервые каждое земное существо зависит от всего происходящего на ней, мы — также впервые — начинаем ощущать дефицит того, чем до сих пор, казалось нам, располагали в изобилии: сырье, энергия, пресная вода, чистый воздух, пространство. Впервые и со временем стало туго: планетные ресурсы на исходе, и при нынешних темпах всего, что происходит, мы очень скоро можем окончательно утратить контроль над нашей цивилизацией. Если не возьмемся за ум.
Если не возьмемся за ум — в этом смысл всех предупреждений, кто бы их ни высказывал, люди или ЭВМ. Необратимо только то, что уже принадлежит прошлому. Однако нам не следует уповать на технологические достижения, которых пока еще нет и которые сами по себе не возникнут. Мы не можем пассивно утешаться тем, что развитие нередко определялось внезапными скачками и непредсказуемыми событиями. Если мы хотим избежать крушения, необходимо в нашем плавании руководиться теми фактами и тенденциями, которые мы знаем (или думаем, что знаем) сегодня.
Биологическому виду, уникальному в том смысле, что он в известной мере способен логически предусматривать ход событий, право же, следовало бы действовать энергично и сплоченно, чтобы сберечь скудеющие ресурсы и охранить изувеченную среду. Действовать с таким же предельным напряжением, с каким Вы, адмирал, вели суда через Сад Королевы.
На Земле все шире распространяется новый взгляд на человека и его жизнедеятельность. Утверждается сознание того, что планетные ресурсы на исходе и сама жизнь под угрозой. Кое-где видны конкретные успехи в очистке рек и озер и борьбе с загрязнением воздуха. Учреждается «планетный дозор», чтобы предупреждать о чрезмерной нагрузке на атмосферу; ждут ратификации конвенции о сбросе отходов в море. Создан международный орган по охране среды; в нем преобладают голоса темнокожих народов, и центр его весьма разумно помещается в Африке, а не в Европе.
Попробуй кто-нибудь полтора десятка лет назад предсказать все, что делается сегодня в этих областях, его назвали бы утопистом.
И все же сделанное до сих пор затронуло, можно сказать, только симптомы. До первопричин по-настоящему еще не дошло. Слишком многие политики, экономисты и технологи упорно твердят магическую формулу: прирост должен продолжаться, — как будто на природу можно воздействовать заклинаниями. Слишком многие цепляются за легко усваиваемую веру, что технические новшества в неопределенном будущем решат проблему, а тех, кто предостерегает против необузданной технологии, иные торопыги клеймят как врагов технического прогресса.
Разумеется, без техники нельзя обойтись, как нельзя выбросить за борт приобретенные познания. Возможность будущего для нас определяется вопросом — как мы используем наши познания и нашу технику. Чего нам следует опасаться, так это техники бессмысленной, небрежно и неразумно перекраивающей природу. А нужен нам широкий спектр технологий, подчиненных законам природы и нацеленных на удовлетворение наших истинных нужд.
От технологии, растрачивающей ресурсы, мы должны перейти к технологии, сберегающей их.
Если бы человеческий разум, под какой бы по цвету кожей он ни крылся, направить на всеобщую задачу — искать решения созданных нашим образом жизни огромных проблем, — результаты могли бы поразить даже нынешнее поколение. Возможно, в один прекрасный день при помощи факела, повторяющего процессы солнечных недр, люди смогли бы разлагать все отходы на простейшие составные части, чтобы затем использовать их в новых сочетаниях в замкнутом круговороте. Возможно, новая комбинация молекул дала бы материал неведомой доселе прочности, гибкости и легкости. Возможно, были бы найдены способы возвращать полям то, что мы у них заимствуем. Возможно, люди научились бы пускать в повторный оборот энергию и выделяемое ею тепло в самоподдерживающемся процессе.