========== По следу ==========
Летний, удушливый зной с самого утра поливал тоннами жгучего жара утомленную жаждой землю. Его невыносимая духота обволакивала каждый, даже довольно затененный уголок, а изморенных людей, невзирая на погодные условия занятых своей работой, не спасали от него должным образом даже кондиционеры.
Восемнадцатилетний темноволосый омега Билл не являлся исключением: он тоже находился на своем первом рабочем месте и, словно веером, интенсивно обмахиваясь тонкой папкой, выпрошенной у кассира, продолжал нервно осматривать просторный зал, заполненный рядами вешалок с разнообразной одеждой, где он уже третий месяц работал продавцом-консультантом.
Стрелки часов постепенно приближали долгожданный момент окончания смены, но парень понимал, что вытерпеть финальный рывок, вероятно, будет сложнее всего. Нервы, особенно в ближайшие несколько минут, отчего-то находились в постоянном напряжении, просто-напросто норовя порваться под натиском раздражения, неуемной и беспричинной злости на коллег или хмурых покупателей, которым неизменно требовалось мило улыбаться и отвечать со всей приветливостью и вежливостью. Стойкий и совершенно оглушительный запах парфюма, удушливыми волнами охвативший помещение, природные запахи клиентов – все стало казаться парню основной из причин его психоза, а летняя жара, как известно, только усиливает их восприятие.
Тем не менее, время все шло, и оранжевый, палящий диск солнца близился к далекому горизонту, мало-помалу забирая свое чрезмерное тепло. Оно словно бы за что-то рассердилось на весь мир и решило избавиться от части своих обидчиков таким изощренным и довольно действенным способом.
Билл ощущал нарастающую дрожь, будто касающуюся каждой клеточки его тела и уверенно накапливающуюся в кончиках пальцев; живот стало болезненно потягивать, уходя спазмами и пока еще легкими и кратковременными судорогами к паху. И многообещающие перспективы юного омеги, который все более отчетливо ощущал приближение очередной течки, были весьма нерадужными.
Безусловно, он знал, что она, непременно, вскоре случится, но отпрашиваться у начальства он не рискнул из-за своей излишней скромности. Да и потерпеть оставалось от силы полчаса, после чего можно будет с чистой совестью собрать вещи и мчаться в свою съемную квартиру, где он надежно запрется на все замки и будет изнемогать в борьбе со своей природой и животным желанием вдали от чужих глаз.
Косые взгляды немолодого охранника-альфы уже пробирали волнительными импульсами, от чего Билл безумно стеснялся и вовсе старался не смотреть в его сторону, понимая, что усилившийся притягательный запах уже невольно донесся до заинтересованного мужчины, продолжающего молчаливо буравить непокрытого консультанта своим взглядом. Билл был свободен, мечтая связать свою жизнь только с тем, кто будет ему искренне симпатичен, а не навязан необузданными и неразборчивыми инстинктами, которые в этот период жизни омеги просто отключают его разум, круша слабую и такую покорную им волю.
Только то, что ему везло во время предыдущих течек быть на каникулах, явно шло ему и его невинности на пользу, но школа совсем недавно осталась позади, и теперь скрываться будет слишком сложно, если рабочий день предусматривает совершенно другое. Билл чувствовал, как взмокла от испарины его красная, идеально выглаженная форменная рубашка, прилипая к коже. Саднящий и слегка жгучий дискомфорт зарождался в пульсирующем анусе, уже выделившем первые струйки смазки, от аромата которой окружающим альфам было особенно жарко, что даже приходилось значительно ослаблять галстуки.
– Боже, я больше не могу.. – в нетерпении поглядывая на часы и слишком медленно перемещающиеся стрелки, сам себе прошептал брюнет, прикрывая глаза, и, почесав выбритый висок, лихорадочно выдохнул горячий воздух из легких.
Незаметно тронув пальцами уже образовавшееся на черных брюках влажное пятно, Билл едва слышно проскулил от безнадежности, с силой поджимая ягодицы. Последние сомнения уже все ближе становились к принятию окончательного решения, и, все же отважившись, Билл нервно облизнул губы и стремительным ветром рванул к кассе, оставляя за собой головокружительный шлейф нежного аромата. Он резко бросил папку на стол, а сидевший за ним омега-кассир по одному только безумному, без конца бегающему взгляду юноши понял, что происходит, не говоря уже о его заметном, особенно ярком запахе. Кивнув, Билл помчался переодеваться, чтобы уже вскоре покинуть рабочее место в силу своей вынужденной некомпетентности в подобном разгоряченном состоянии.
Собрав свои вещи, определенно, требующие стирки, и уже откровенно начиная сходить с ума от обилия разнообразных, пробуждающих все его чувства и похоть запахов, стройный брюнет взбил пальцами короткие, утратившие красоту укладки волосы и, шумно сглотнув образовавшиеся слюнки во рту, в ускоренном темпе взял курс к своему дому.
Тот, к счастью, находился всего в трех кварталах от магазина, но и это расстояние казалось теперь омеге воистину непреодолимым. Каждый шаг давался с новым спазмом, впивающимся в пах и даже бедра, а раскрытая мокрая дырочка призывно источала новые и новые соки, так и привлекающие к себе партнера, которого Биллу так страстно и горячо хотелось ощутить в себе даже вопреки поставленным самим же собой запретам. Голова сладко затуманилась, будто дезориентируя его в пространстве, а мысли путались, кружились бесформенными сгустками, не умея обрести здравое значение, и в силу своей природы юному омеге хотелось только страстного соития, которое сумеет обуздать его взыгравшуюся натуру и усмирить вспыхнувший в его теле огонь.
Родители Билла временно жили в другом городе, неохотно оставив свое упрямое, возомнившее себя взрослым чадо одного, а попросить кого-то из друзей-омег его встретить он что-то совсем не догадался, когда замутненную голову удалось настроить хотя бы на светлую мысль, что надо скорее лично убраться из опасного места.
Многочисленные люди как раз возвращались домой, завершив все свои дела, их манил уют пустующих без них квартир, где можно было скоротать вечер без безумствующей жары и отдохнуть после тяжелого дня. Кого-то могли там ожидать любимые вторые половинки или же домашние питомцы, но Билл был одинок, интроверт по натуре, и такое одиночество вполне умиротворяло его. Таким образом, несколько дней затворничества во время течки для него были даже приятной вариацией развития событий, хотя о поиске любимого альфы он все равно трепетно и волнительно мечтал уже давно.
Коль уж пешеходов на тротуарах было предостаточно, омежка, конечно же, испугался идти мимо них напрямую, в таком случае откровенно заявляя о себе и испытывая на прочность выдержку всех альф в радиусе нескольких метров. Он жутко стеснялся своего состояния, того, что вынужден быть среди общества в такой словно бы интимный момент своей жизни, и провоцировать кого-то на непристойности ему совершенно не хотелось.