С коричневым бумажным пакетом в руках я захожу к маме. Бросив пакет на сервировочный столик у кровати, забираюсь к ней в постель.
– Мы проиграли. Немножко не хватило до победы.
Мама запускает руку в пакет, и ее лицо растягивается в улыбке.
– Ох, моя сладкая, ну зачем ты…
По комнате распространяется запах корицы, и мое сердце разрывается, когда я вижу, как она радуется обычной булочке.
– Тебе нужно больше есть, мам. Ты сильно похудела.
Она разворачивает кондитерскую бумагу – большая маслянистая улитка с корицей выглядит так же роскошно, как пахнет.
– Моя любимая, – шепчет она.
– Я знаю, – шепчу я в ответ.
Пока она ест булочку маленькими кусочками, я беру один из квадратных листков бумаги из стопки на прикроватном столике и начинаю складывать, как она учила. Мама ест, молча наблюдая за мной, и не поправляет, – ждет, пока я сама замечу ошибку.
Через несколько минут листок бумаги в моих руках превращается в маленького белого лебедя.
– Какой красивый! – Мама берет лебедя с моей ладони и ставит на полку в изголовье. Там уже целая коллекция бумажных животных всех цветов – караульные у ее постели. У мамы всегда были золотые руки, а у меня хорошо выходит только лебедь.
Осилив примерно половину улитки с корицей, она заворачивает ее в бумагу и кладет на прикроватный столик.
– Завтра доем, – говорит она, хотя мы обе знаем, что не доест. Она и так уже съела на удивление много.
– Какие планы на остаток выходных? – спрашивает она, укутываясь в одеяло.
– Работа в цветочном. Завтра большая свадьба.
Она слабой рукой гладит меня по щеке.
– Ты слишком много работаешь. А ведь ты в выпускном классе. Надо больше гулять с друзьями и развлекаться.
Качаю головой, сглатывая ком в горле.
– Я успеваю и то, и другое, – вру я, но мы обе делаем вид, что верим этим словам.
– Тебе уже ответили из колледжей, куда ты подавала документы?
Я отрицательно качаю головой.
– Еще нет, но должны со дня на день. – Я не могу ей сказать, что не подавала документы, потому что не хватило денег даже на вступительный взнос. И, как бы я ни гнала от себя эти мысли, мама, возможно, уже не узнает, что осенью я все еще буду торчать в этом маленьком городке.
– Все будут рады тебя принять. Но выбор за тобой.
Я согласно киваю, но ничего не говорю. Затем она вдруг придвигается ближе и хватает меня за руку.
– Скоро ты станешь совсем взрослой. – Она издает смешок и добавляет: – Да что я такое говорю, ты и так уже взрослая. Заботишься обо мне и обо всем остальном. Я так многого для тебя хочу, Лукка. Чтобы однажды у тебя появилась своя семья. И тот дом, о котором мечтаешь. Может, тебе удастся его построить в том модном новом районе на берегу озера.
– И там у тебя будет своя комната, – подыгрываю я ее фантазии. – Мы выкрасим ее в зеленый цвет, потому что он твой любимый, и поставим кровать с балдахином. А на заднем дворе ты сможешь разбить сад.
Мама поднимает руку и заправляет мне за ухо прядь волос.
– Мы будем выращивать помидоры и огурцы.
– И морковь.
Ее веки тяжелеют. Я знаю, что через несколько секунд она провалится в сон, хотя наверняка спала весь день.
– Морковь обязательно. Ты ведь ее обожаешь. И я испеку тебе морковный пирог.
Она засыпает, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в щеку, стараясь не паниковать от того, какой прохладной кажется ее кожа. Накрываю дополнительным одеялом и тихо выхожу.
Иду в крошечную комнатушку в передней части трейлера. По сути, это всего лишь большой шкаф, но, входя в эти двери, я словно оказываюсь в другом мире. До того как рак растерзал ее тело, мама пропадала здесь целыми днями – сидела за швейной машинкой. Матери со всей Северной Каролины приезжали сюда, чтобы заказать ей платье для конкурса красоты или на выпускной, а иногда и свадебное платье для своих дочерей. В детстве я сидела у ее ног, наблюдая, как обычные девушки превращались в принцесс. Именно тогда я поняла: можно стать совершенно другим человеком, если правильно подобрать прическу, одежду и аксессуары.
У одной стены сложены рулоны ткани и мотки ленты, а на стеллаже позади швейной машинки громоздятся банки, набитые разнообразной фурнитурой: и перья, и стразы, и все что душе угодно.
Когда мама только заболела, я взяла ее заказы на себя. Сколько себя помню, я ей помогала, так что сложностей не было. Но платья для конкурсов красоты и бижутерия ручной работы не приносили достаточно денег, чтобы оплатить лечение и лекарства. Пришлось проявить смекалку.
Решением стала работа в цветочном магазине в Гринсборо. Туда женщины приходили, нацепив лучшие украшения, и хвастались планируемыми вечеринками и списками приглашенных. И разумеется, им нужно, чтобы мы все доставили и оформили в лучшем виде.