Они ещё сколько-то посидели, согревая друг друга, а после занялись бытом. Лала не хотела просто ждать, вызвалась помогать, потому они и веточки для костра искали вместе, вместе готовили нехитрую походную похлёбку. Затем ужинали, по очереди, ложка-то снова одна на двоих – та, что Рун смастерил для Лалы когда-то, осталась в деревне. Рун решил, пока нет смысла выстрагивать ложку снова, а то опять выйдет столь корявая, что со стыда сгоришь, подождать нет никакой проблемы, феи много не едят, буквально минутка, и Лала уж сыта. Ему самому времени на поглощение пищи требовалось гораздо больше, но Лала его не торопила, сидела в грациозной позе, довольная, поглядывала приветливо на него, а он смотрел с восхищением на неё. Переговаривались о разном. Хорошо было. Рун даже вспомнил былые деньки, как хаживал по лесам с дедом. По ощущению сейчас происходило что-то подобное. Родной человек рядом, с кем уютно. Небо ещё только-только начинало темнеть, а они уж закончили все вечерние дела. – Ну что, лёжа или сидя? – поинтересовался Рун весело. Лала чуть призадумалась. – Лёжа, – лучезарно улыбнулась она. – Ладно. Можно на одеяле, пока оно ещё есть, – предложил он. – На одеялке мягенько, – кивнула Лала. Рун расстелил одеяло поверх куртки. Они улеглись. Лежали, глядя друг другу в глаза. В костерке негромко потрескивали угольки. – Устала? – спросил Рун заботливо. – Немножко. Отвыкла по лесам летать, – отозвалась Лала. – Грустишь ты мой хороший. Так и грустишь. Я чувствую. Всё не можешь забыть злых людей? – Переживаю за тебя, – признался он. – Не того ты нашла себе кавалера. Как воин я пустое место. Ни меча у меня, ни доспехов. Ничего не умею. Вон даже мой бывший дружок Фосс, и тот на ратника обучается. А я просидел в лесу, ничему не научился. – Рун, хочешь я тебе оружие попытаюсь наколдовать? Или доспехи. Если без штрафов, – аккуратно осведомилась Лала. – Вдруг да выйдет. – А что мне это даст? – пожал плечами Рун. – Я мечом-то не владею. Меня за них скорее убьют. За меч и доспехи. Чтобы ограбить. Доброе оружие ценится. Надо тебе всё же рыцаря в кавалеры, нравится тебе сие или нет. Как ни пытался он говорить непринуждённо, Лала уловила в его голосе тоскливые интонации. – У меня уже есть рыцарь, – подбадривающе улыбнулась ему она. – Я нас защищу, Рун, не волнуйся. Лучше обнимай меня. – Так вроде ж обнимаю, – подивился он с полушутливым недоумением. – Ты мыслями своими сильно занят. И обнимаешь, а словно бы тебя и нет со мною рядом. Временами сегодня. – Мало магии? – Не мало. Но побольше бы хотелось. И её, и внимания твоего. Хотелось б… нежности. – Уже и нежности тебе от Руна захотелось? – развеселился он. – Захотелось. Ты мой жених вообще-то, Рун. Он посмотрел ей в глаза очень тепло. Она ответила ему милым приветливым ласковым обворожительным взглядом. – Моя красавица, – произнёс он с любовью, совершенно искренней. – Ну вот, уже получше, – порадовалась Лала. – Наконец-то заметил меня. – Прости. Закрывай глазки, раз устала, а я на тебя полюбуюсь ещё пока, – по-доброму молвил Рун. – Нет, я хочу немножко ещё побыть с тобой, суженый мой. Полюбуюсь на то, как ты мной любуешься. Они лежали, глядя друг на друга. Их лица, их губы разделяло всего ничего. Рун словно растворялся и тонул в её огромных синих зрачках. И столько было в них, как всегда, разных чувств отражено, приязненных, и светлых, и сердечных, наполненных и лаской, и доверчивостью, и трогательным невинным очарованием. Что голова начинала кружиться. Рун вздохнул, словно пытаясь продышаться. – С ума меня ты сводишь, Лала, – посетовал он беззлобно. – Затем и нужны феи объятий, чтобы сводить с ума неопытных юношей, – с нежностью и капелькой юмора поведала она. – Ну понятно. Мне это нравится, чтоб ты знала. – Я знаю, Рун. Лала тоже вздохнула, продолжая излучать безмерную глубокую приязнь. Смотрела на него чарующе. Словно ангел, исполненный неземной любви. – Рун, – обратилась она к нему тихо. – Что, солнышко моё? – А я тебе снюсь? Хоть иногда? – в её голоске слышалось спокойное умиротворение. – Да. Даже часто. – И что мы делаем в твоих снах? – Разное. – Расскажи. Или там то, о чём не рассказывают? – Да нет, Лала, ничего такого. Вот например, мне раз приснилось, что я учу тебя рыбу ловить. А когда я поймал одну, ты вдруг расплакалась, что рыбке больно на крючке, и я никак не мог тебя утешить. В другом сне я явился на бал в какой-то знатный дом, и танцевал там с тобой. А цена за танец была… две жертвы. А когда наступила пора расплаты, мне вдруг стыдно стало, что я заставляю тебя это делать. И я ушёл, пока ты отвлеклась. А ты меня искала, всё звала «Рун, Рун». Просыпаюсь, а ты и правда сквозь сон меня зовёшь. Лала негромко рассмеялась с теплотой. – Это в деревне мне снилось, до нашего расставания. Ещё как-то приснилось, что ты спустилась ко мне на летающей колеснице. А я сказал: «я так и знал, что ты богиня». И мы стали кататься по небу. У лошадей из под копыт летели звёзды, и тут одна подкова отвалилась, и мы опустились в нашу деревню в кузню к Тияру. А потом мы никак не могли подковать эту глупую лошадь, она всё не давалась, лягалась. Приснилось однажды, что ты ушла. Что нету тебя, я тебя искал, искал, звал, проснулся чуть не плача, а ты тут, рядом, в избе, как я счастлив был, ты не представляешь. А вчера ночью, например, снилось… только ты не сердись, ладно? Снилось, что ты переодевалась, а я ждал, сидя спиной, и опять у тебя что-то не получилось. Ну и снова мне пришлось… зажмуриться и обнимать тебя… такой. А ты всё подтрунивала надо мной, что у меня сердце колотится. Оно и правда что-то трепыхалось. Я аж проснулся. Вот уж я был испуган. – Почему? – удивилась Лала. – Вдруг бы я взял и открыл глаза. И посмотрел на тебя там, во сне, когда ты… ну, без платья. Во сне же нельзя ничего гарантировать. Обидел бы тебя. – Рун, это конечно стыдно. Но это ведь сон. Сны не могут обидеть. Мы над ними не властны. – Всё равно. Не хочу обижать тебя даже во снах. – Хороший мой, – проговорила Лала ласково. – Много я тебе снюсь, как я погляжу. – А я тебе нет? – усмехнулся Рун. – Только и слышал в деревне своё имя из твоих уст ночами. – Да дело-то не во мне, заинька, – добродушно ответила Лала. – Мне нравится, что я тебе снюсь. Это очень принято. Мне не хочется это отнимать у тебя. Но раз уж ты так горюешь, что ты не воин. Можно учиться ратному делу во снах. Я могла бы сделать так, чтоб ты учился. Будут учителя очень умелые, истинные мастера, великие бойцы, будет оружие, любое какое захочешь. Во сне нет ограничений. Только тогда я тебе не приснюсь более. Каждую ночь ты будешь тяжело трудиться над учёбой. И уже никакой Лалы и никаких небесных колесниц. – И так правда можно научиться? – озадаченно воззрился он на неё. – Не знаю, милый. Мне кажется, да. Известно, что одна фея получила так от древней прародительницы рецепт давно забытого зелья. А раз зелье можно выучить во сне, то наверное и всё остальное тоже. Я чувствую, что могу это. Сейчас для тебя. Жалко тебя, мой славный, вижу как ты переживаешь. Прямо чувствую это. Если сейчас захочешь, я тебя заколдую. Только без жертвы, Рун. Это же не совсем дар волшебный, ты будешь учиться сам, в