Инспектор ошарашенно смотрел на меня.
— Но в полицейских архивах нет информации о том, что мой прадед занимался этим делом. Как он попал в машину с пианистом? — удивился Роджерс.
— Инспектор, ну это же очевидно! — воскликнула я так громко, что за соседними столиками стали оборачиваться. — Ваш прадед расследовал это дело и накопал что-то такое, что его убрали вместе со свидетелем-пианистом. Может, он вёз пианиста к федералам для дачи показаний или чтобы спрятать? А материалы, очевидно, кто-то уничтожил — скорее всего, продажные полицейские!
— У вас богатая фантазия, Хэлен, — вздохнул Рождерс. — Вам как издателю это позволительно. А я, как профессионал, должен опираться на факты.
— Ах, на факты? — возмутилась я и достала блокнот. — Тогда слушайте. Таверна «У Фрэда» принадлежала итальянскому эмигранту Альфредо Гамбино. Он сменил имя на более американское «Фрэд», жил какое-то время в Нью-Йорке и был связан с мафиозными группировками Маленькой Италии. После того, как отсидел три года за воровство, переехал на Запад и купил здесь таверну. Во времена сухого закона Гамбино очень поднялся — в его питейном заведении бывала вся местная элита, от актёров немого кино и джазовых музыкантов до губернатора и начальника полиции. И там никогда не проводились облавы!
Я перевела дух, взглянула на инспектора.
— Я абсолютно уверена, что и убийство Леди в синем, и гибель вашего прадеда с пианистом имеют отношение к преступной деятельности Фрэда Гамбино. Вот, смотрите, ещё факт: после отмены сухого закона в 1933 году Фрэд Гамбино успешно открыл на этом месте ресторан. И позже стал весьма процветающим бизнесменом и влиятельным человеком округа. Умер в возрасте семидесяти лет от инфаркта, оставив потомкам солидное состояние.
Давние события выстраивались в стройную цепочку. Однако, в ней не хватало нескольких звеньев. Надо было разыскать потомков Гамбино.
***
Найти наследников Гамбино оказалось несложно. Им принадлежало несколько ресторанов и отелей на туристическом побережье разросшегося Эмеральд Бич. А также, роскошный особняк и большой сад за высоким забором. Через пару дней мы с Роджерсом стояли у глухих дубовых ворот и тщетно пытались добиться аудиенции у мистера или миссис Гамбино. Договориться о встрече по телефону нам не удалось, но мы наивно надеялись взять «крепость штурмом». Не тут-то было! Наследники миллионера наотрез отказались с нами говорить без ордера и адвокатов. Даже Роджерс ничего не мог поделать. Это был тупик.
***
После неудачи с Гамбино инспектор неожиданно исчез. Он не отвечал на мои звонки и сообщения. Только раз прислал скупое: «Простите, Хэлен, очень занят». Я даже хотела обидеться, но подумала, что всё-таки Роджерс — полицейский из «убойного» отдела, мало ли что. Я беспокоилась и плохо спала.
А через несколько дней он вдруг возник у меня в издательстве.
— К вам полицейский инспектор Роджерс, — только произнесла моя секретарша по интерфону, а его широкоплечая фигура уже появилась в дверях кабинета.
— Майк! Ох, с вами всё в порядке? — я кинулась к нему навстречу.
— Дорогая Хэлен, извините, что так внезапно, но нам надо ехать!
— Вы смогли договориться о встрече с Гамбино? — удивилась я.
— Лучше! Расскажу по дороге, собирайтесь!
Когда через пять минут мы выезжали с парковки, Роджерс наконец заговорил:
— Я навестил старый дом моей семьи. Сейчас он принадлежит тётке, она никогда ничего не выбрасывает. Несколько дней я перебирал семейные архивы и рылся в пыльных бумагах. И обнаружил вот это.
И Роджерс протянул мне пластиковый файл с пожелтевшим листком, на котором было что-то написано почти выцветшими чернилами. Листок был мятый и обгоревший, словно кто-то пытался его сжечь, но потом передумал и выхватил из огня.
— Что это? — удивлённо спросила я.
— Судя по всему, этот листок вырван из блокнота моего прадеда, это его почерк. Самого блокнота я не нашёл. Здесь список свидетелей, опрошенных в таверне «У Фрэда» после убийства Мэри Энн Морли. Но самое интересное — вот! — инспектор ткнул пальцем в конец списка. Я пригляделась. Одно имя было подчёркнуто, а рядом стоял восклицательный знак.
— «Малыш Эд», — с трудом прочитала я. — Кто это?
— Эдвард Ноулз, в 29-м году совсем мальчишкой он был рассыльным в заведении Фрэда. Проработал там всю жизнь — позже был официантом, помощником повара и ночным сторожем. Пару лет назад у него парализовало ноги, но старик ещё жив и вполне себе в здравой памяти. Мы едем в дом престарелых встречаться с живым свидетелем!