Единственная причина, почему я не был среди прочих — это суть монстра. Как тень я не подвержен воздействию ауры других людей, хотя и могу ее чувствовать. И то, что заставило впасть в ужас всех этих людей сейчас направлялось сюда.
Вскоре дверь в зал медленно распахнулась, и внутрь вошёл… старик. Кто угодно подумал бы, что это шутка. Низкий, согбенный, с трясущимися руками, он выглядел как человек, которого с трудом можно было бы заподозрить даже в способности донести сумку с продуктами до дома. Его лицо, изрезанное глубокими морщинами, казалось, вот-вот осыплется, а глаза, мутные и усталые, лишь едва замечали происходящее.
Он двигался медленно, мелкими шажками, опираясь на трость, и время от времени тихо кашлял.
— Ох, устал… — пробормотал он, словно сам с собой, его голос был хриплым и дрожащим. — Эти лестницы… Второй этаж… Кто вообще придумал такое мучение для стариков…
Я услышал эти слова, и едва не усмехнулся. Но то, что творилось вокруг, не давало мне расслабиться. Я видел, как огромные бойцы, мастера, чьи имена знал весь мир, опускались на колени. Кто-то дрожал, словно от холода, а кто-то просто закрыл глаза, будто пытался переждать бурю. Даже те, кто достиг восьмого уровня, стояли опустив глаза, опасаясь привлечь его внимание.
Но меня это давление не трогало. Я стоял, чувствуя, как волосы на шее встают дыбом, и наблюдал, как этот немощный старик подходит к измерителю.
Он остановился перед колонной, медленно положил трость на землю, вытер лоб трясущейся рукой. Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы выпрямиться, и всё это время в зале было слышно лишь натуженное дыхание присутствующих.
Старик поднял кулак, и я ожидал, что его удар будет не больше, чем лёгкий стук. И он действительно ударил медленно и слабо, как будто это стоило ему всех оставшихся сил. Но в тот же миг шкала на измерителе взвилась вверх, световая полоска рванула так быстро, что все, кто ещё мог смотреть, застыли в шоке.
Табло замерло на отметке 370 000 единиц. Я видел, как оно мигнуло, пытаясь обработать результат, а затем колонна просто… деформировалась. Металл вокруг точки удара выгнулся внутрь, будто его вдавили невидимым молотом. Хотя, каким еще молотом? Чтобы достигнуть такого результат с этим материалом нужен по крайней мере метеорит, не меньше.
Всё это заняло всего несколько секунд, но казалось, будто время растянулось. Старик медленно повернулся, поднял трость и снова согнулся.
— М-да… Слабовато получилось, — пробормотал он и поковылял к выходу, не удостоив никого вокруг даже взгляда, и не став дожидаться оглашения результата экзаменатором.
Впрочем, и сам экзаменатор был тише воды и ниже травы.
На долгих десять секунд в помещении стало тихо, как на похоронах. Кто-то только отходил от произошедшего, другие же решили не позориться после такой сценки. И все ждали, кто же пойдет первым после старика.
После того как старик покинул зал, в толпе раздался вздох облегчения, но атмосфера была всё ещё напряжённой. Никто не решался двинуться с места, словно боялся потревожить невидимую силу, которая всё ещё витала в воздухе.
И тут к измерителю вышел юноша. Ему на вид было не больше пятнадцати лет, высокий и худощавый, с дерзкой ухмылкой на лице. Его волосы, собранные в небрежный хвост, доходили до самого пояса, а ярко-зелёный тренировочный костюм казался слишком современным для этого места.
— И это — один из величайших мастеров? — насмешливо протянул он, смотря в сторону выхода, обращаясь скорее ко всем в зале. — Показушник. Кому вообще нужны эти стариковские фокусы?
Я почувствовал, как Ли Илян напряглась рядом. Её кулаки были сжаты так сильно, что костяшки побелели, но она молчала.
Юноша тем временем подошёл к измерителю, даже не взглянув на экзаменатора. Он обернулся к толпе и, ухмыляясь, добавил:
— А теперь смотрите, как это делает тот, у кого ещё есть силы.
С этими словами он поднял руку. Его движения были быстрыми и резкими, будто он не особо задумывался о технике. Однако, как только его кулак коснулся колонны, раздался оглушительный звук. Шкала вспыхнула, мгновенно взвившись вверх. Взрывной волной в зале пронёсся сильный ветер, от которого дрогнули даже стены.
Я увидел, как на табло замерла цифра 380 000 единиц, прежде чем колонна начала деформироваться. Металл буквально сложился внутрь.
Толпа ахнула. Даже экзаменатор, всегда сдержанный, впервые выглядел по-настоящему шокированным.
— Ну что, понравилось? — бросил юноша, расправляя плечи.
Его самодовольная ухмылка вызывала желание сразу проверить его силу в деле… ну или ударить кирпичом по его наглой морде.