– Давай соберем шерсть – и хватит на сегодня, а? – предложил Харт.
– Будем ночевать с трупом?
– Ага.
Дакерс вылупился на Харта.
– Ну ладно…
Когда они перетащили всю шелковую шерсть в лагерь, где их ждали привязанные эквимары, Дакерс изможденно упал на бревно. Харт задумчиво посмотрел на него и полез в сумку за бутылкой виски. Два дня назад они заехали на базу – якобы чтобы пополнить запасы, но на самом деле – чтобы Харт наконец сунул ответ на письмо в местный ящик нимкилимов. Когда он приложил к консервированному супу две бутылки виски, дама на выдаче подняла брови, не пытаясь скрыть удивление. Она ни разу не видела, чтобы Харт покупал хоть одну, а теперь – сразу две. По мнению Харта, объяснения ей были ни к чему, так что он просто коснулся шляпы, прощаясь, и последние два дня таскал с собой эти две бутылки. А теперь следом за виски из сумки показалась кружка, два чайных пакетика, бутылочка меда и чайник. Харт разжег костер и принялся заваривать чай, а Дакерс вяло наблюдал за ним. Когда чай настоялся, Харт сдобрил его изрядной порцией меда и щедро плеснул виски, а потом вручил кружку Дакерсу.
– Что это? – спросил тот, обхватив ладонями горячую кружку, будто плюшевого мишку.
– Как я и сказал Бассарею, виски мне нужен для лекарственных целей, а тебе вроде не помешало бы подлечиться. С лимоном вкуснее, но лимоны плохо хранятся. Пейте, маршал Дакерс.
Дакерс поднял на него взгляд, и он понял, что ученик не упустил слово «маршал». Дакерс отпил глоток, как велено, и выпучил глаза.
– Ого.
– С лимоном получше, да.
Дакерс криво ухмыльнулся:
– Да и без лимона ничего.
Палатку они не поставили, так что Харт сперва увидел, как нимкилим несется к ним между деревьев, а потом уже услышал его вопль:
– Тук-тук! Почта!
– Привет, Бассарей, – сказал Дакерс.
– И тебе привет, сэр Дакерс. Тебе четыре письма.
– Четыре? – пораженно переспросил Харт.
– Тебе всего одно, – равнодушно сообщил ему Бассарей – в конце предложения подразумевалось окончание «…мудак» – и сунул Харту конверт.
Оно было подписано: «Другу», почерк был уже знаком – округлый и аккуратный, и Харт почувствовал, как нелепо трепещет в груди сердце.
– Погоди-ка, – попросил он Бассарея, полез в сумку, выудил вторую бутылку виски и отдал ее.
– Ты внезапно начал мне нравиться, – ответил Бассарей и покрутил бутылку в лапах, рассматривая этикетку.
– Мы завтра поедем в город отвезти тело, так что проедем мимо ящика, но на будущее… ну, знаешь… может, послезавтра вечером сможешь забрать ответы, когда принесешь почту?
Бассарей посмотрел на Харта, окинул взглядом бутылку в лапе, потом снова перевел взгляд на Харта.
– Да она горяча, я погляжу!
– На вид вроде кролик, а на деле та еще свинья, да? – сказал Харт, давая понять, что это вовсе не вопрос.
– Просто озвучил то, что ты сам думаешь. Какая разница?
– Нет, я так не думаю. Хочешь виски или по морде?
Бассарей дернул ушами. Положил лапу на сердце.
– Ну какова милота!
– Чего?
– Ты такой милый симпатяга, когда дело доходит до этой девчонки, ну просто медвежонок!
– Она просто друг. – Харт показал письмо, на котором было ясно написано: «Другу».
Бассарей ухмыльнулся, показав обломок зуба рядом с большими резцами.
– Плюшевый медвежонок, вот ты кто. Такой весь суровый снаружи, а внутри мякотка, когда речь идет о письмах от одной птички. Ну прелесть!
– Тебе пора.
– Охренеть как мило! Правда же, охренеть как мило? – спросил у Дакерса Бассарей.
Харт полоснул взглядом Дакерса – мол, попробуй только согласиться. Тот поднял руки, сдаваясь:
– Без меня.
Бассарей зубами вытащил пробку из бутылки, сплюнул ее на землю и от души приложился.
– Лады, по рукам. Заберу твои письма, Хамстон. Понял, а?
Хамстон лежал всего в паре шагов от Нахальстона Мёрси, и Харту не очень-то понравилось это напоминание.
– Вали! – рыкнул он.
– Медвежо-о-о-оно-о-о-ок! – пропел через плечо Бассарей и исчез между деревьев.
– А он прав, – сказал Дакерс, когда нимкилим убрался. – Вы как раз такой, суровый снаружи, а внутри как зефирка.
– Напомни-ка, почему я взял тебя в ученики?
– Потому что я очаровашка.
– Ага, очевидно. – Харт пошуршал письмом в руке и постарался перестать улыбаться, как плюшевый медвежонок. В конверте бились возможности.
– Читайте, – сказал Дакерс. – Не обращайте на меня внимания. Или снова пойдете «отлить»?
– Ты уволен.
Дакерс рассмеялся, но Харт так радовался тому, что пацан пришел в порядок после первого убитого бродяги, что не смог разозлиться на него.