— Сьер Бораччо, полноте дуться, — произнес Алегри. — Нам с вами предстоит вместе поработать, так не лучше ли нам помириться?
— Отстань, дурак, — пренебрежительно отмахнулся Бораччо. — Если бы не воля…
Алегри заступил ему дорогу и ответил прямым взглядом.
— Напоминаю вам, дорогой мой сьер, «дурак» – это должность, пожалованная мне Его Величеством, но от рождения мы с вами равны, и потому шутом я буду лишь для короля, для вас же с удовольствием сменю острый язык на острую шпагу. Потому уймите спесь и возьмите себя в руки. — Шут тряхнул волосами, и лицо его мгновенно преобразилось, утратив оттенок угрозы. Теперь на устах его играла легкая улыбка, исполненная дружелюбия. — Давайте начнем сначала, сьер Бораччо, и попытаемся помириться, в конце концов так пожелал наш государь.
— Я с вами не ссорился, сьер Диледжо, — буркнул Бораччо, и шут едва заметно хмыкнул, отметив, как быстро спесивец пошел на попятную. Впрочем, в смельчаках сей господин никогда не значился. — Но вы выставили меня лгуном и… и дураком! — возмутился сьер и передернул плечами. — Однако это ваша должность…
— И заметьте, сьер Бораччо, очень недурная должность, что бы вы там себе ни надумали. К тому же это мой дар, а на дар, как известно, непринято обижаться. Так может, — теперь в глазах Алегри появилось искушение, — мы поболтаем…
— О чем нам с вами…
— За стаканчиком доброго вина, — подмигнул шут, и Бораччо невольно сглотнул. — Я знаю одно отличное местечко, где подают отменное Мангарское.
— Ох… — вздохнул сьер, облизал губы и вздернул подбородок: — Так и быть, я позволю вам заслужить мое расположение, раз уж вы так хотите набиться мне в друзья. Но платите вы!
— Разумеется, сьер Бораччо, разумеется! — вскинул руки Алегри. — Я угощаю, и никаких возражений!
— Ну, если вы настаиваете, сьер Диледжо…
— Умоляю! — воскликнул королевский шут, прижав ладони к груди, и его собеседник важно кивнул:
— Ведите.
Алегри, склонившись, повел рукой в приглашающем жесте. Бораччо прошествовал мимо, исполненный собственного достоинства, и шут, ухмыльнувшись, направился за ним, мысленно потирая руки. Однако, догнав будущего собутыльника, он вновь улыбался приветливо и немного заискивающе.
— Как прошло ваше путешествие, сьер Бораччо? — задал вопрос Алегри, чтобы нарушить воцарившееся молчание.
А после всю дорогу слушал витиеватые рассказы, сдобренные похвальбой. Поначалу, конечно, спутник королевского шута был осторожен и не спешил привирать, но вскоре, заметив, что чуть приукрашенная действительность не вызвала даже тени насмешки у собеседника, разошелся. И когда придворные подошли к Питейному дому, Бораччо разошелся в полную силу.
— Нам отдельный кабинет, — на мгновение прервав сьера, сказал Алегри. — Мангарского и что-нибудь, чем набить утробу. На твое усмотрение.
— Всё, что пожелаете, сьер Диледжо, — склонился хозяин заведения, вышедший к благородным гостям.
— А вас тут хорошо знают, - заметил Бораччо.
— Я тут бываю, — ответил шут и подначил: — Так что там с наглецом? Невероятно увлекательно.
— О-о, — протянул недотепа, — я его уничтожил!
— Даже не сомневался, — проворчал Алегри, когда его спутник удалился вслед за хозяином. После обернулся и, заметив миленькую молодую женщину, поманил ее. — Анель, поди ко мне.
Женщина поспешила на призыв. Кокетливо стрельнув черными, как угли, глазами, она улыбнулась:
— Чего изволите, любезный сьер? Быть может…
— Все «быть может» в другой раз, сладкая моя, — ответил Алегри, проведя по щеке женщины костяшкой согнутого пальца. — Сегодня твое очарование должно достаться моему приятелю.
— Он мне не нравится, — надула Анель и без того пухлые губы.
— Я же не сватаю его тебе, — отмахнулся шут, — и на платье не предлагаю.
— Ужас какой, — фыркнула женщина. — Как скажите что-нибудь… на платье… Да к нему ни одни сережки не подберешь.
Шут хохотнул. Прижав к себе Анель, он звонко поцеловал ее в щеку и отступил.
— Будешь подавать нам, — велел аристократ. — Когда укажу, станцуешь, как ты умеешь. Мне нужно, чтобы он не сводил с тебя взгляда.