Выбрать главу

Шуб Давид Натанович

Политические деятели России (1850-1920 годов)

Д. ШУБ

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДЕЯТЕЛИ РОССИИ

(1850-ых-1920-ых гг.)

СБОРНИК СТАТЕЙ

Оглавление

ПРЕДИСЛОВИЕ Р. Г.

ГЛАВА I. Основоположники русского революционного народничества

1. Александр Герцен

2. Николай Чернышевский

3. Петр Лавров

4. Николай Михайловский

ГЛАВА II. Русские предтечи Ленина

1. Петр Заичневский

2. Петр Ткачев

3. Михаил Бакунин и Сергей Нечаев

4. Бакунин, Нечаев и Ленин

ГЛАВА III. Г. В. Плеханов и большевики до 1914 г.

ГЛАВА IV. Либерализм в России

Первая Государственная Дума

ГЛАВА V. Социалисты Запада и России в первой мировой войне

Плеханов и Ленин - Циммервальд

ГЛАВА VI. Парвус, Ленин и Вильгельм II

(Германо-большевистский заговор 1917 г.)

ГЛАВА VII. Г. В. Плеханов в 1917 r. - Его последние дни

ГЛАВА VIII. Ленин и марксизм-ленинизм

ГЛАВА IX. Кропоткин и Ленин

ГЛАВА X. Владимир Короленко и Советская власть

ГЛАВА XI. Максим Горький и коммунистическая диктатура

ГЛАВА XII. Евреи в русской революции

ГЛАВА XIII. О социализме наших дней

ПРЕДИСЛОВИЕ

Давид Натанович Шуб - известный публицист, пишущий на еврейском и русском языках. Он родился в 1887 году в местечке Поставы Виленской Губернии, учился в Вильне, смолоду примкнул к революционному движению, став социал-демократом (меньшевиком). В 1903 году Д. Н. уехал заграницу, жил в Лондоне, Париже и Женеве. Заграницей он встречался с видными русскими эмигрантами социал-демократами - Плехановым, Лениным, Потресовым, Засулич, Дейчем, Мартовым, Луначарским и другими.

В 1905 году Д. Шуб вернулся в Россию и участвовал в первой русской революции, оставаясь социал-демократом (меньшевиком). В эти годы Д. Н. был несколько раз арестован, сидел в тюрьме и наконец сослан в Сибирь, откуда летом 1907 года бежал за границу и в начале 1908 года уехал в США.

С 1910 года Д. Шуб стал профессиональным журналистом, сотрудничая в еврейских и русских газетах и журналах. Живя в США, Д. Шуб поддерживал связи с многими известными русскими политическими деятелями, и внимательно следил за культурной и политической жизнью в России.

Будучи всегда на самом правом фланге меньшевизма, Д. Шуб после революции поддерживал личные и политические связи с многими видными русскими либералами и умеренными социалистами - с П. Н. Милюковым, Вл. Бурцевым, Ек. Брешковской, дружил с А. Ф. Керенским, Н. Д. Авксентьевым. А. А. Аргуновым, В. М. Зензиновым, И. Г. Церетели, М. А. Алдановым и другими. (также с В. М. Черновым; ldn-kngi)

В 1927 году Д. Н. Шуб стал членом редакции большой еврейской ежедневной газеты "Форвертс", выходящей в Нью Йорке, где он работал больше сорока лет.

В 1948 году Д. Шуб выпустил на английском языке книгу о Ленине, которая дала ему международную известность: книга эта переведена на 20 европейских и азиатских языков и до сих пор является может быть единственной объективной биографией вождя большевицкого переворота. По-еврейски Д. Шуб выпустил несколько книг, из которых упомянем двухтомную работу "Социальные мыслители и борцы" (биографии виднейших западно-европейских и русских социалистических деятелей и мыслителей 19-го и первой четверти 20-го столетия). В ближайшее время на еврейском языке выйдут двухтомные мемуары Д. Шуба - воспоминания о прожитой жизни - с детства до наших дней.

За последние 45 лет Д. Н. Шуб был постоянным сотрудником почти всех русских зарубежных демократических изданий ("Заря", "Дни", "Новый Журнал", "За свободу", "Новое Русское Слово", "Русская Мысль", "Мосты" и др.).

Еще в годы первой мировой войны Д. Н. Шуб отошел от марксизма и от официального меньшевизма. В 1915-17 гг. по отношению к войне и революции Д. Шуб занимал позицию близкую к Г. Плеханову и правым эс-эрам. Будучи непримиримым врагом всякой диктатуры, Д. Н. Шуб определяет себя, как демократического социалиста западно-европейского толка.

Настоящая книга Д. Шуба является на наш взгляд очень ценной хрестоматией по истории революционного и освободительного движения в России. Наряду с известными материалами читатель найдет в ней много и малоизвестного. Но и обо многом известном эта книга напоминает чрезвычайно своевременно. Так, казалось бы навсегда ушедшие в историю, экстремистские и разрушительные идеи Заичневского, Нечаева, Ткачева и Бакунина, в наши дни внезапно стали политической злобой дня, воплотясь в так называемых "студенческих движениях" почти во всех странах. Несомненного интереса заслуживает и всё, что Д. Н. Шуб пишет о русском либерализме, полная история которого до сих пор еще никем не написана.

Также интересно и политически важно всё, что пишет Д. Н. Шуб об истории Германо-болыпевицкого заговора во время первой мировой войны, ибо литература по этому вопросу на русском языке крайне ограничена.

Книга Д. Н. Шуба "Политические деятели России (1850-ых - 1920-ых гг.") будет весьма полезна русскому читателю, как зарубежному, так, особенно, и читателю в Советском Союзе.

Р. Г.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Основоположники русского революционного народничества

АЛЕКСАНДР И. ГЕРЦЕН

(1812-1870)

Избранные цитаты из произведений Герцена

I

Александр Иванович Герцен был одним из величайших русских писателей 19-го столетия.

Еще Белинский в одном из своих ранних отзывах о Герцене, о его "Записках одного молодого человека", писал: "Записки полны ума, чувства, оригинальности и остроумия". Позже Некрасов, читая "После грозы" Герцена, признавался: "Это чертовски хватает за душу". А Чернышевский говорил Добролюбову: "В Европе нет публициста равного Герцену". В 1890 году Лев Николаевич Толстой говорил Т. Русанову: "Много ли у нас великих писателей? Пушкин, Гоголь, Лермонтов, Герцен, Достоевский, ну...я (без личной скромности), некоторые прибавляют Тургенева и Гончарова. Ну, вот и все". А через три года, в марте 1893 года, Толстой говорил П. Сергеенко: "Ведь, если выразить значение русских писателей процентно, в цифрах, то Пушкину надо было отвести тридцать процентов. Гоголю пятнадцать, Тургеневу - десять процентов, Гончарову и всем остальным - около двадцати процентов. Все же остальное принадлежит Герцену. Он изумительный писатель. Он глубок, блестящ и проницателен". А 20 октября 1905 года Толстой записал в своем "Дневнике": "Герцен уже ожидает своих читателей впереди. И далеко над головами теперешней толпы передает свои мысли тем, которые будут в состоянии понять их".

* * *

Александр Иванович Герцен родился в 1812 году в Москве в богатой дворянской семье. Воспитывался он также в Москве. В 1825 году Герцен познакомился с будущим поэтом и публицистом Николаем Огаревым и тесно с ним подружился. Эта дружба длилась всю их жизнь. Герцену было тринадцать лет, когда в Петербурге произошло восстание декабристов. Восстание поразило воображение молодого Герцена, как и его друга Огарева. В 1827 году оба они, стоя на Воробьевых горах под Москвой, поклялись пожертвовать свои жизни в борьбе за свободу русского народа. Позже Герцен писал: - "Декабристы - наши великие отцы. Мы от декабристов получили в наследство возбужденное чувство человеческого достоинства, стремление к независимости, ненависть к рабству, уважение к революции, веру в возможность переворота в России, страстное желание участвовать в нем".

В 1834 году Герцен был арестован и отправлен в ссылку. В 1840 году он вернулся в Москву, но вскоре был вторично сослан.

В 1842 году, вернувшись из ссылки, Герцен посвятил себя литературной деятельности и в ближайшие годы поместил в петербургских радикальных журналах "Отечественные записки" и "Современник" ряд философских статей и беллетристических произведений. В 1847 году Герцен выехал заграницу. Некоторое время он жил в Париже, потом путешествовал по Италии и Швейцарии.

Революция 1848 г. отразились на взглядах Герцена на роль насильственных революций в истории человечества.

Ему представлялось, что жертвы, принесенные народом в этом году, оказались бесплодными. Победа досталась буржуазии, а не народу. Положение трудящихся масс нисколько не улучшилось. Стоило ли проливать народную кровь ради таких печальных результатов? Этот вопрос невольно вставал перед Герценом, и он начинал сомневаться в целесообразности революции. "Нет никакой роковой необходимости, чтобы каждый шаг вперед для народа был отмечен грудами трупов", - писал он, отрекаясь от "свирепой веры", по которой всякое освобождение должно непременно пройти через "крещение кровью".