— Да, да, вижу, — откликнулась она. — Посмотрите! Прямо под нами аэродром. Видите главную посадочную полосу, самую длинную?
— Надеюсь, она будет для нас достаточно длинной, — процедил сквозь зубы Спенсер, не поднимая головы.
Трелливен продолжал с земли:
— Компрессоры регулируются четырьмя рукоятками, расположенными справа от регулятора смеси. Поставьте их тоже, в верхнее положение.
— Сделала? — спросил Спенсер.
— Да.
— Молодчина.
Не решаясь оторвать взгляд от пульта, Спенсер все же ощущал, как линия горизонта то уходила вниз, то вновь поднималась. Гул моторов стал неровен.
— Теперь выпусти закрылки на 15°,—инструктировал Трелливен. — Для этого переставь рукоятку на второе деление. Индикатор находится в центре приборной доски. Когда это проделаешь, плавно верни скорость на 140 узлов и снова приведи самолет в горизонтальный полет. Закончив с этим, включи гидросистему слева от автопилота.
Диспетчер радиолокатора прокричал Трелливену, стараясь, чтобы тот услышал его через наушники:
— Пусть теперь ляжет на курс 225. Я получил данные высоты полета. Высота колеблется от 900 до 1300 футов.
— Смените курс на 225, — проговорил Трелливен в микрофон. — И следите за высотой… Она слишком прыгает. Держи ее постоянной на 1000 футов.
— Он слишком быстро снижается, — сообщил оператор — 1000… 900… 800… 700…
— Следи за высотой, — предупреждающе произнес Трелливен. — Дай больше газа! Подними нос вверх! Вы должны быть на 1000 футов.
— 550… 450…— продолжал оператор, покрываясь потом, но выдерживая спокойный тон. — Не очень хорошо, капитан. 400… 400… 450… Он поднимается. 500…
Трелливена на мгновение сломило. Он сорвал наушники и метнулся в сторону Бёрдека.
— Он не может вести его, — закричал он. — Это же очевидно!
— Не прерывайте связь, — захлебываясь, проговорил Бёрдек, бросаясь к капитану и хватая его за руку. — Ради бога, продолжайте. Говорите ему, что надо делать.
Трелливен схватил микрофон.
— Спенсер, — проговорил он раздельно. — Вы сейчас не сможете сразу пойти на посадку. Вам придется сделать еще несколько заходов и потренироваться. У вас горючего еще на два часа. Держись, старина! Держись!
Все напряженно ждали, что ответит Спенсер.
— Оставьте это горючее себе. Я иду на посадку. Вы слышите меня? Иду на посадку. В самолете находятся люди, которые могут вот-вот погибнуть, а вы говорите — два часа! Может быть, самолет и зарылся немного носом, но ничего, сейчас я его выправил. Так что давайте продолжать. Сейчас я буду выпускать шасси.
Все в диспетчерской услышали, как он произнес:
— Джанет, выпустить шасси!
— Хорошо, хорошо, Джордж, — тяжело проговорил Трелливен и снова натянул наушники. Он уже овладел собой, но одна щека продолжала еще нервно подергиваться.
Бёрдек подошел к огромному окну, всматриваясь в край неба низко над горизонтом. Он был обложен тяжелыми облаками, и пробивавшийся сквозь них рассвет был мрачен и тускл. Он услышал, как Трелливен объяснил, что нужно делать для разворота на 180° влево, чтобы вернуть самолет назад к аэродрому. Он наставлял Спенсера проделать это медленно и ровно, в то время как будет произведена последняя проверка. Чеканящий и монотонный голос Трелливена создавал невеселый фон для размышлений управляющего агентством «Мэпл Лиф».
— Да, нелегко все это, ох, как нелегко, — сказал он сидевшему поблизости диспетчеру. Тот скорчил ответную гримасу. — Одно может только утешить, — продолжал Бёрдек. — Что бы ни случилось в эти две-три минуты, потом уже не будет такой нервотрепки.
Он похлопал по карманам брюк в поисках сигарет, но вспомнив, что их нет, вытер ладонью рот.
— Следи за оборотами двигателя, — говорил в микрофон Трелливен. — Тахометр должен показать 2250 оборотов в минуту.
— 2250,— повторил про себя Спенсер, передвигая рукоятку и внимательно следя за показателем. — Джанет, — позвал он, — зачитывай мне скорость полета.
— 130, — начала она монотонно, — 125… 120… 125… 130…
В диспетчерской башне Трелливен внимательно слушал раздававшийся в наушниках ровный голос из радиолокаторной:
— Высота все еще колеблется.
— Джордж, — сказал Трелливен в микрофон, — верни скорость к 120 узлам. Повторяю, скорость 120,—Он взглянул на ручные часы. — Проделай это мягко, без рывков.
— Продолжает терять высоту, — сообщил оператор радарной — 800 футов… 750… 700…
— Высота! — выкрикнул Трелливен. — Вы теряете высоту. Выравнивайтесь, выравнивайтесь! Вы должны держаться примерно 1000 футов.
— Давай… давай! — проскрежетал сквозь стиснутые зубы Спенсер, вытягивая изо всех сил штурвал. — Что за старая кляча! Она не слушается. Она совсем не слушается.