Она обратила внимание, что крики Кэтрин утихли, и напряглась всем своим существом. Теперь они придут за ней? Едва заслышав щелчок дверного замка она, задыхаясь и дрожа, вскочила и спряталась за занавеской душевой кабинки. Тот, кто насиловал Кэтрин, притащил ее обратно, волоча безвольное тело. Он отпустил женщину, и та упала на холодный пол с глухим жутковатым стуком. Потом мужчина посмотрел на Стейси, ухмыльнулся и принялся внимательно рассматривать ее с головы до ног; постепенно его ухмылка превратилась в возбужденный оскал.
От его взгляда Стейси содрогнулась, дыхание у нее перехватило, и она невольно застонала. Она не была готова к тому, что ей предстояло. Она никогда не будет готова к подобному. «Господи… пожалуйста, только не это!»
Мужчина повернулся и вышел. Как только он задвинул засов тяжелой двери, Стейси смогла глотнуть воздуха. Она поспешила к Кэтрин.
Все обнаженное тело доктора Нельсон покрывали синяки и ссадины, ноги были испачканы кровью. Часть синяков уже заживали, но появилось гораздо больше новых красноватых пятен, которые через день-другой почернеют и посинеют. На том месте, где тот, другой ублюдок затягивал веревку, шея побледнела и распухла. Кэтрин дышала поверхностно и сипло. Но она была еще жива.
Стейси попыталась поднять ее, чтобы уложить на кровать, однако Кэтрин была слишком тяжелой. Ее опухшие веки оставались закрытыми, но губы слегка шевельнулись.
— Не надо… меня трогать, — прохрипела она. — Я… не могу.
— Скажи, что мне делать, — умоляла ее Стейси, глотая слезы. — Прошу тебя… Ты же врач, скажи, что мне сделать.
Кэтрин не двигалась и не произносила ни слова. Спустя какое-то время Стейси прикрыла ее одеялом, которое лежало на кровати, и уселась на полу рядом с ней. Она осторожно уложила голову подруги по несчастью себе на колени и нежно гладила ее по волосам.
— За нами придут, — шептала Стейси. — Вот увидишь. Нас ищут. Нас скоро найдут, я обещаю.
43. Выписка
Вот так они и прокалываются, подумала Тесс, видя, как Мелисса застыла на месте, бледная, словно полотно. Похоже, подозрения агента Уиннет оправдались: помимо личных неприятностей медсестра скрывала что-то еще.
В папке, где та рылась, хранились только материалы профилей ДНК. Вряд ли они кого-то могли заинтересовать.
Попробовать поймать пчелку на мед и узнать, в чем тут дело?
Мелисса, потерявшая дар речи, долгую секунду смотрела на Тесс. Потом бросила быстрый взгляд на дверь ванной. Вода в душе продолжала течь, возможно, тоже задаваясь вопросом, какого черта тут произошло.
— Вы что-то ищете? — повторила Тесс свой вопрос более мягким тоном, придерживаясь стратегии медовой приманки.
— Н-нет, — выдавила Мелисса. — Я случайно задела эту папку, и она упала. Я просто положила ее обратно.
— Вот как, — отреагировала Тесс, стараясь, чтобы голос прозвучал не слишком обеспокоенно. — А что вы там делали?
— Снимала показатели с приборов, — ответила Мелисса, указывая на монитор сердечной деятельности, установленный над кроватью. — Я слишком быстро повернулась и… Извините меня.
— Не переживайте. Вы не могли бы выключить воду после меня? У меня не хватило сил… как это унизительно!
Мелисса с явным облегчением двинулась в ванную. Остановив воду, она вернулась, выглядя немного растерянной.
Тесс посмотрела на молодую женщину с улыбкой, замечая каждую деталь. Руки у Мелиссы слегка тряслись, и она сцепила их, стараясь скрыть дрожь. На лбу выступили капельки пота. Сердечный ритм, судя по пульсации сонной артерии на шее, ускорился. Она была напугана.
Тесс достала из компьютерной сумки визитку и протянула ее Мелиссе:
— Тут есть номер моего сотового, если вдруг вам понадобится. Я вижу, что в последнее время вы переживаете какой-то серьезный кризис личной жизни. Помните, мне можно звонить в любое время и по любому поводу. Договорились?
Мелисса быстро кивнула, но ничего не сказала.
— Иногда в семейной жизни все стремительно идет наперекосяк, и если такое случится, я вам помогу, Мел. Мне будет в радость отплатить вам за заботу. Любым способом.
Медсестра принялась переминаться с ноги на ногу. Взгляд ее беспокойно метался, перескакивая с лица Тесс на потолок, стены, пол и обратно. Возможно, она прикидывала, во что ей обойдется откровенность. В ее глазах отражалась внутренняя борьба: каждый вопрос, остающийся без ответа, каждая тревога.