— Комната для совещаний, — объявил он.
— Это мне известно, — заметил Донован. — Мы ведь на видеосвязи, помнишь?
— Напомни мне пометить тебя в Системе сбора и обработки данных как тайного преследователя, — хмыкнула Тесс. — Что у тебя?
— Две новости. Стейси Родригес — открытая бисексуалка. Не знаю, как это повлияет на расследование, но в ее аккаунтах в соцсетях немало свидетельств ее интереса к обоим полам. На старых фотографиях, сделанных еще до свадьбы, она фигурирует и с девочками, и с мальчиками, без каких-то предпочтений в пользу того или другого пола.
— Хорошо, — ответила Тесс. — Это немного меняет ситуацию. Теперь она вполне вписывается в нашу таблицу жертв. Возможно, она собиралась изменить с мужчиной, а не с женщиной, и в таком случае полностью нам подходит. Что еще?
— Твоя особая просьба. Уместно ли поделиться информацией по открытой линии?
— Разумеется. Может, в этом нет никакой логики, но чутье подсказывает мне, что тут есть связь с нашим делом.
— Твой мистер Хендерсон чист, как херувим. Финансовый эксперт-криминалист, диплом по управленческому учету, усердно трудится, получил три повышения по службе за последние четыре года. Банковские счета в безупречном состоянии, все чисто, почти не появляется в соцсетях, жалоб на домашнее насилие не поступало, в Интернете только счастливые семейные фотки с женой и ребенком. Здоровье в порядке, зависимостей нет. Мне продолжить копать под него?
— Н-нет, — неуверенно сказала Тесс. — На сей раз чутье меня подвело, — она еще сильней нахмурилась. — Сколько лет ребенку?
— Шесть, — тут же ответил Донован. — А что?
— Э, не знаю. Просто…
— Опять чутье? — спросил Ди. — Время покажет.
Он отключился, и на какое-то время воцарилась тишина. Тесс вновь прокручивала в голове странное поведение Мелиссы. Должно быть, у медсестры имелись для него другие причины. Ее явно что-то удручало, и темные круги под глазами у нее увеличивались с каждым днем. В жизни у людей происходит много неприятного, а серийные убийцы отнюдь не выглядывают из-за каждого угла. «Только в моем мире, — с горечью думала Тесс, — маньяки повсюду».
— Почему фамилия Хендерсон кажется мне знакомой? — спросил Мичовски. — Готов поклясться…
— Это моя медсестра, ее зовут Мелисса Хендерсон.
— Какое она имеет отношение ко всему этому? — удивился детектив, проведя рукой по ежику волос и подняв брови.
— Она и не имеет. Мне показалось, но при ближайшем рассмотрении я оказалась не права. Ты же слышал, что сказал Донован. Вы доставили слесаря?
— Да, он маринуется во второй допросной. Ты готова?
— А то, — отозвалась Тесс и последовала за Фраделлой на своей предельной скорости. — Он был и в доме Сары, и в доме Кэтрин? Или вы привели менеджера?
— Нет, самого слесаря. Он очень подходит под наше описание, вполне может оказаться нашим несубом. То есть одним из ублюдков, — добавил Фраделла.
Тесс села за стол напротив подозреваемого и посмотрела ему в глаза. Тот даже не моргнул, всем своим видом говоря: «Вы серьезно? На каком основании вы меня тут держите и почему вы на меня так смотрите?»
Он был сильным, здоровым, но слишком чисто одетым и ухоженным для человека его профессии. Слесарь подходил под портрет насильника, однако Тесс не улавливала волн похоти, как правило, исходивших от насильников в присутствии привлекательной женщины. Она открыла папку, которую принесла с собой, и еще раз изучила фоторобот. У подозреваемого были другие глаза — они не излучали злых намерений. Он был слишком молод, никогда не привлекался правоохранительными органами. Его даже не штрафовали за неправильную парковку. Скорее всего, парень был не тот, но ей полагалось убедиться в этом.
Тесс вытащила из папки фото Лизы Траск и спросила:
— Вам знакома эта женщина?
— Нет, — ответил слесарь после секундного колебания.
— А вот эта? — Тесс протянула ему фото Сары.
— Да, кажется, я менял ей кран в душе несколько месяцев назад.
— А эта? — и Тесс показала фото Стейси.
— Э, нет, вроде нет. Они все похожи друг на друга.
Он был догадлив и не скрывал свою наблюдательность. Это хороший показатель невиновности.
Портрет Кэтрин Нельсон стал последней попыткой.
— Как насчет нее?
— Ей я менял унитаз… э-э… возможно, в декабре?
— И что, эти женщины отвергли тебя, и ты разозлился? — вмешался Мичовски настолько невпопад, что это прозвучало почти смешно.
— Что? — отреагировал тот, сбитый с толку вопросом детектива. — Что вы имеете в виду?